Николай Ромашкин: Три билета в Баден-Баден

Руби, поставив пулемет на сошки, залегла в конце платформы и принялась методично отстреливаться. Парни, спрыгнув на пути, побежали к дрезине и, ухватившись за нее, попытались вернуть агрегат на рельсы.

Поднятие больших тяжестей в виртуалке во многом вопрос упрямства. Если уж предмет сдвинулся с места, значит, параметра силы хватает, вопрос только во времени. Нэш с Гексогеном тужились, пыхтели, а дрезина медленно поднималась, чтобы встать на пути или рухнуть кому-нибудь на ногу…

Стрелочник появился бесшумно, словно тень. Материализовавшись у Нэша за спиной, он тихо зашипел, оскалив зубастую пасть и подняв над головой напоминающий клевец молоток, приваренный к длинной рукоятке из куска арматуры. В свободное время стрелочники бродили в тумане, бесцельно постукивая этими молотками по колесам вагонов, но в бою орудовали ими с потрясающей скоростью.

Гена ничего не успел сказать, но Нэш, только глянув на его перекосившуюся физиономию с выпученными глазами, понял если не все, то вполне достаточно. За неимением других перспектив он отчаянно лягнулся. Судя по всему — попал, так как стрелочник, выдохнув что-то среднее между «Как же так можно, товарищи?» и «Ух ты!», согнулся, выронив молоток. Однако и для Нэша этот номер не прошел даром: гравий у него под ногами поехал, опорная нога подвернулась, и дрезина с грохотом рухнула вниз, увлекая его за собой.

— Нэш, ты в порядке? — неуверенно спросил Гексоген, почувствовав, что пауза затянулась.

— В порядке? — послышался дрожащий голос Нэша. — В порядке?! На меня только что упала дура в полтонны весом, и я… Хм, странно, но я в порядке.

Нэш выбрался из-под дрезины: ее колесо рухнуло на рельсу меньше, чем в сантиметре от его ноги, придавив и порвав штанину. Парень не мог поверить в свое везение. Больше того, дрезина встала точно на рельсы и была готова к использованию. Нэш поднял глаза, чтобы поделиться хорошими новостями с Гексогеном… и чуть не уткнулся носом в дуло маузера. Прежде чем он успел что-то сказать, маузер громыхнул, извергая из своего нутра огонь, копоть и свинец, пуля прожужжала, как показалось Нэшу, прямо возле его уха. Позабытый всеми стрелочник, как раз вознамерившийся покарать обидчика, отлетел назад и растянулся на земле с дырой в голове.

— Хэдшот! — гордо объявил Гексоген. — Однако давай-ка, берем на борт Руби — и ходу отсюда!

Постукивая колесами, дрезина бежала по рельсам. Мимо проплывали пейзажи здешнего мира, а Нэш все еще постигал, насколько все-таки ехать приятнее, чем идти пешком.

Мир Забытых перекрестков был велик, так как рассчитывался не столько на пешие переходы, сколько на транспортные рейды. Были в нем локации вроде Шелтервиля, вмещающие в себя город и несколько охотничьих зон вокруг него. Были локации промежуточные, лишенные каких-либо достопримечательностей. Были локации пустые и локации, представляющие собой занятые мобами укрепления. Но, глядя на карту, было трудно сообразить, насколько этот мир огромен.

Сейчас, глядя на проплывающие мимо разрушенные поселки, убегающие вдаль рощи, на вьющуюся где-то на горизонте дорогу, Нэш вдруг сообразил, что его пеший марш от Шелтервиля до Баден-Бадена в обход мог растянуться дня на два, даже при самых благоприятных условиях. Так что если авантюра с железной дорогой не выгорит, придется копить денег на билет в караване. Без вариантов.

Пару раз их пытались атаковать какие-то налетчики на мотоциклах и багги. Насыпь не давала им приблизиться вплотную, но Нэшу с Гексогеном пришлось изрядно приналечь на рычаг, чтобы уйти из-под обстрела. Они так и не поняли, были это игроки или мобы, да и не горели желанием выяснять.

— Приближаемся, — сверившись с картой, сообщила Руби и, развернув пулемет по курсу, поставила его на сошки.

Гексоген, приладив к маузеру кобуру-приклад, всем своим видом дал понять, что готов обороняться на дальней дистанции. Таким образом, у рычага остался только Нэш со своим дробовиком — оружием смертоносным в ближнем бою и фактически бесполезным уже на средней дистанции.

Впереди показалась станция. Небольшой приземистый вокзал, какие-то хозяйственные постройки. Нэш отпустил рычаг, предоставив дрезине ехать по инерции, и нервно положил руку на дробовик. Вокруг было подозрительно тихо.

На очередной стрелке дрезина ушла влево, впереди показался тупик. Нэш плавно притормозил, остановив экипаж в метре от бетонной подушки.