Елена Алябьева - Нечеловеческий взгляд

Среди задымленных гостей квартиры были самые разные и даже странные личности. Объединяло их одно: когда они собирались у Екатерины Дмитриевны, то подолгу сидели или стояли, прислонившись к стене, когда не хватало мест, с недопитой чашкой чая в руке, и внимательно слушали старинную и потому невероятно интересную хозяйку дома.

Исключением был Тимофей, который не благоволил подобным собраниям. Правда, иногда он баловал общественность своим присутствием. Тяга к познанию человеческих душ призывала его выйти в свет, понаблюдать за гостями и послушать их разговоры, а заодно нарочито громко пофыркать на дым и показать свое неудовольствие. Впрочем, каждый раз после очередного сеанса психологического анализа он приходил к неутешительным выводам об особенностях человеческой натуры: «Все что-то расспрашивают о прошлом, про дела, так сказать, давно минувших дней. А настоящее? Где же оно? Не пора ли обратить внимание на насущные проблемы и задачи современности? Вот, к примеру, не худо бы узнать, что сегодня на ужин… Хотя это всего лишь люди. Что с них взять? Любой дворовый кот, самый распоследний и самый драный из всех, гораздо сообразительнее и практичнее». Затем Тимофей убегал на кухню, пил молочко из блюдечка с золотым ободком, и сразу его настроение улучшалось: «Что это я брюзгу разыгрываю? Пора бы заняться своим внешним видом».

В качестве заключительной терапии для поднятия духа Тимофей шел точить коготки об огромный диван. Надо заметить, что это было неугодно хозяйке квартиры (Кстати, по документам именно она, а не Тимофей являлась собственницей недвижимости). Тимофей знал, что попытка подрать сидение дивана может окончиться летящей в его направлении туфелькой с жестким каблуком, соприкосновение с которым как-то уже доставляло ему неприятные ощущения в боку. Тем не менее коготки словно по волшебству сами тянулись к огромному, обитому бархатом предмету, уже порядочно изодранному за те несколько лет, что Тимофей обретался в этом доме.

Естественно, в кульминационный момент, когда по всему извивающемуся тельцу побежали мурашки удовольствия от ощущения вибрации рвущихся нитей, от звука вонзающегося острия в мягкую пружинистую поверхность, дверь тихонько скрипнула (отличное свойство дверей, предупреждающее об опасности!), и вошла Екатерина Дмитриевна. Через огромные очки она неминуемо разглядела, чем занят ее визави, и стала грозить ему пальцем, недовольным тоном произнося что-то вроде «Ишь ты!» или «Ах, ты!». Уши виновного знали, что натворили когти, и, не дожидаясь мозгового импульса, составили отчет о последствиях и моментально прижались к голове в тщетной попытке замаскироваться. Затем весь Тимофей на мгновение насторожился и замер. Но секунду спустя его хвост уже егозил прочь от дивана в огромную библиотеку с лабиринтом полок и стеллажей, откуда достать его было неизмеримо выше человеческих возможностей. Однако Тимофей был личностью незаурядной и, если не начитанной, то очень належанной на солидных и проверенных временем книгах. Посему, не добежав до заветного укрытия, он под влиянием неведомой силы воображения прыгнул с пола на стену и сполз с нее на когтях, цепляясь за обои в цветочек, а с некоторых пор еще и в полосочку, ибо в метре от пола они были разрезаны когтистыми лапками и свисали тонкими полосками вниз. Надо заметить, что внучка фрейлины также обладала некоторыми талантами и сумела разгадать хитрый маневр Тимофея. Легким движением она шагнула к стене и преградила отступление диванного хулигана. От неожиданности Тимофей совершил еще большее преступление, на которое в обычной ситуации он никогда бы не отважился. Отрезанный от входной двери, он что есть силы прыгнул в сторону окна и оказался висящим на прекрасной бархатной шторе. Это было уже сверх меры! Рассерженная дама одним махом переместилась к окну. Несмотря на почтенный возраст, она не уступала Тимофею в физической активности и сообразительности, так как близкое и многолетнее их соседство способствовало взаимообмену навыками. Она ловко обхватила Тимофея обеими руками и стала оттаскивать его от мягкой струящейся ткани. Однако коготки уже успели зацепиться за штору, в результате чего она потянулась вслед за пушистым тельцем.

– У тебя же есть специальная портьера, чтобы по ней лазить! – возмущалась Екатерина Дмитриевна. – Я нарочно оставила ее, чтобы ты мог свободно упражняться. Зачем лезть на новую, тем более в гостиной?! Это декорация окна, для красоты и удовольствия. Неужели непонятно, что она не для того, чтобы по ней сновать вверх и вниз?