Генри Каттнер - Робот-зазнайка

Гэллегер так и сделал. Кабинет был что надо, одновременно роскошный и деловой. В нишах вдоль стен красовались объемные фотографии виднейших звезд «Вокс-вью». За письменным столом сидела миниатюрная, хорошенькая взволнованная брюнетка, а перед ней стоял разъяренный светловолосый ангел. В ангеле Гэллегер узнал Силвер 0'Киф. Он воспользовался случаем:

– Салют, мисс 0'Киф! Не нарисуете ли мне автограф на кубике льда? В коктейле?

Силвер стала похожа на кошечку.

– К сожалению, дорогой, мне приходится самой зарабатывать на жизнь. И я сейчас на службе. Брюнетка провела ногтем по кончику сигареты.

– Давай утрясем это дело чуть позже, Силвер. Папаша велел принять этого типа, если он заскочит. У него важное дело.

– Все утрясется, – пообещала Силвер. – И очень скоро. – Она демонстративно вышла. Гэллегер задумчиво присвистнул ей вслед.

– Этот товар вам не по зубам, – сообщила брюнетка. – Она связана контрактом. И хочет развязаться, чтобы заключить контракт с «Сонатоном». Крысы покидают тонущий корабль. Силвер рвет на себе волосы с тех самых пор, как уловила штормовые сигналы.

– Вот как?

– Садитесь и закуривайте. Я Пэтси Брок. Вообще тут заправляет папаша, но, когда он выходит из себя, я хватаюсь за штурвал. Старый осел не выносит скандалов. Считает их личными выпадами.

Гэллегер сел.

– Значит, Силвер пытается дезертировать? И много таких?

– Не очень. Большинство хранят нам верность. Но, само собой, если мы обанкротимся… – Пэтси Брок пожала плечами. – То ли переметнутся к «Сонатону» зарабатывать на хлеб с маслом, то ли обойдутся без масла.

– Угу. Ну, что ж, надо повидать ваших инженеров. Хочу ознакомиться с их мыслями об увеличении экрана.

– Дело ваше, – сказала Пэтси. – Толку будет немного. Невозможно изготовить увеличитель к телевизору, не ущемляя патентных прав «Сонатона».

Она нажала на кнопку, что-то проговорила в видеофон, и из щели на письменном столе появились два высоких бокала.

– Как, мистер Гэллегер?

– Ну, раз уж это коктейль «Коллинс»…

– Догадалась по вашему дыханию, – туманно пояснила Пэтси. – Папаша рассказывал, как побывал у вас. По-моему, он немножко расстроился, особенно из-за вашего робота. Кстати, что это за чудо?

– Сам не знаю, – смешался Гэллегер. – У него масса способностей… по-видимому, какие-то новые чувства… но я понятия не имею, на что он годен. Разве только любоваться собою в зеркале.

Пэтси кивнула.

– При случае я бы не прочь на него взглянуть. Но вернемся к проблеме «Сонатона». Вы думаете, вам удастся найти решение?

– Возможно. Даже вероятно.

– Но не безусловно?

– Пусть будет безусловно. Сомневаться вообще-то не стоит, даже самую малость.

– Для меня это очень важно. «Сонатон» принадлежит Элии Тону. Это вонючий пират. К тому же бахвал. У него сын Джимми. А Джимми – хотите верьте, хотите нет – читал «Ромео и Джульетту».

– Хороший парень?

– Гнида. Здоровенная мускулистая гнида. Хочет на мне жениться.

– Нет повести печальнее на свете…

– Пощадите, – прервала Пэтси: – И вообще, я всегда считала, что Ромео-размазня. Если бы у меня хоть на секунду мелькнула мысль выйти за Джимми, я бы тут же взяла билет в один конец и отправилась в сумасшедший дом. Нет, мистер Гэллегер, все совсем иначе. Никакого флердоранжа. Джимми сделал мне предложение… между прочим, сделал, как умел, а умеет он сгрести девушку по-борцовски в полузахвате и объяснить, как он ее осчастливил.

– Ага, – промычал Гэллегер и присосался к коктейлю.

– Вся эта идея – монополия на патенты и контрабандные театры – идет от Джимми. Голову даю на отсечение. Его отец, конечно, тоже руку приложил, но Джимми Тон – именно тот гениальный ребенок, который все начал.

– Зачем?

– Чтобы убить двух зайцев. «Сонатон» станет монополистом, а Джимми, как он себе представляет, получит меня. Он слегка помешанный. Не верит, что я ему отказала всерьез, и ждет, что я вот-вот передумаю и соглашусь. А я не передумаю, что бы ни случилось. Но это мое личное дело. Я не могу сидеть сложа руки и допускать, чтобы он сыграл с нами такую штуку. Хочу стереть с его лица самодовольную усмешку.

– Он вам просто не по душе, да? – заметил Гэллегер. – Я вас не осуждаю, если он таков, как вы рассказываете. Что ж, буду из кожи воя лезть. Однако мне нужны деньги на текущие расходы.

– Сколько?

Гэллегер назвал цифру. Пэтси выписала чек на гораздо более скромную сумму. Изобретатель принял оскорбленный вид.

– Не поможет, – сказала Пэтси с лукавой улыбкой. – Мне о вас кое-что известно, мистер Гэллегер. Вы совершенно безответственный человек. Если дать больше, вы решите, что вам достаточно, и тут же обо всем забудете. Я выпишу новые чеки, когда потребуется… но попрошу представить детальный отчет об издержках.