Дмитрий Кириленко - Межпланетная одиссея космонавта Железякина

Иван перешёл в рулевой отсек, уселся в кресло управления полётом и перевёл контроль на рычаг геомагнитного насоса. Он правильно вычислил Альдебаран и через три промежутка времени должен был совместить Земную и Лунную оси .Иван уже собирался переходить в другое латентное состояние как вдруг резкий хлопок заставил его обернуться.

На полу, в облаке мягкого дыма лежал армянин Зулеба.

Белки глаз его безжизненно закатились, от него плохо пахло, в левой руке он судорожно сжимал небольшую фигурку Сфинкса.

Иваном овладевал тихий ужас. Перед завершением циркуляции он лично проводил фумигацию корабля и никого не обнаружил…

– Хм, что бы всё это могло значить? – попытался успокоиться и разобратъся Центрифуга.

Ведь Зулеба улетел на Луну ещё неделю назад, каким же раком он пролез в спутник теперь ?

Да и зачем? Еды всё равно на двоих бы не хватило, он не мог об этом не знать…

Не мог же он концентрироваться прямо здесь, на полу, да и почему сфинкс?

Если бы голубь – хоть что-то было бы понятно…

Дело в том что ещё в 1989 году космонавтам Джанибекову и Ледовских пришлось в срочном порядке высаживать на орбите бомжа, неизвестно как залезшего в спутник " Салют".

Пока его монтировками выталкивали через шлюз в открытый космос, бомж отчаянно сопротивлялся и кричал.

В левой руке он судорожно сжимал лапку Белого Голубя…

Да. Необходимо было принимать срочные меры. Достав из походной аптечки ампулу сульфадимезина Иван разорвал скафандр на грди Зулебы и сделал прямой укол в сердце. Надо было спешить, сульфодимезин приводил больного в чувство всего на несколько секунд, после чего превращал его мозг в кашу и никакой пользы от такого человека уже не было.

Через пару минут Зулеба зашевелился, широко раскрыл глаза и испуганно взглянув на Центрифугу простонал:

– Иван, ты?!

После чего взгляд его упал на пустую ампулу из под сульфодимезина и он всё понял.

Белки глаз его снова закатились и изо рта потёк жидкий мозг.

– Постой, старик, не умирай! Скажи, несчастный, что всё это значит? – заорал Центрифуга.

– Лети, лети на Альфа-Центавру! – простонал, давясь собственным мозгом Зулеба и голова его, в которой уже шли необратимые процессы безжизненно стукнулась о металл палубы спутника.

– Эх, мать твою, какая на хер Альфа?! – разочарованно махнул рукой Центрифуга.

Нет, не этого, совсем не этого ожидал он услышать от умиравшего на руках товарища. Ну да что теперь…

Выпихнув ненужное уже тело с космического корабля в просторы вселенной, Иван обратил внимание на фигурку Сфинкса.

– Хм, может хоть эта хуевина на что-нибудь пригодится ?Зачем у нас обычно используются Сфинксы? Надо посмотреть в энциклопедии.

Достав с полки пыльный том, Иван начал листать его на букву "С" , но тут очередная умная мысль посетила его.

– Может, он сделан из лунного камня? Тогда это многое проясняет и меняет. Посмотрю-ка я на букву "Л"…

"Лунный камень, или Селенит" – гласила энциклопедия – "в основном самое распространённое вещество для изготовления сфинксов и момулей. Залегает в основном на Луне, чем и обязан своему названию. Положительного веса не имеет. Более подробно см. сочинения проф. Змееядова "Новые грани старых камней" Изд-во Кембриджского университета Кембр. 1725 г. 3 стр. , единственный экземпляр украден из Лондонской Королевской библиотеки в 1927 г., если у Вас имеется о нём какая-либо информация, просьба сообщить в полицию, вознаграждение гарантировано."

– Н-да… Не ясно, не ясно – думал Иван.

В глубокой задумчивости он вернулся в кресло управления полётом и устремил взгляд в открытый космос.

Тихо светились в туманной дали звёзды и всяческие альдебараны, тускло мерцал в иллюминаторе Юпитер.

Постепенно Иван Центрифуга крепко заснул. Избавившись от загадочным образом олицитворившегося на корабле Зулебы он мог позволить себе расслабиться.

Тело несчастного армянина плавно покачиваясь в невесомости мягко плыло рядом с космолётом и иногда казалось, что Зулеба стучится в иллюминатор и прикалывается, высунув язык. Но это конечно, было не так и язык у него вывалился изо рта от удушья. Ничто не нарушало покоя внеземного мира. Мягко шлёпались о цинковую обшивку спутника метеориты и всякая другая космическая гадость, излучение светил не превышало нормы и вакуум не поднимался выше отведённой для него границы.

Но проснувшись, Иван почувствовал некое беспокойство. Как будто бы чего-то не хватало ему. Важного и существенного. И отгадка, как казалось ему, была где-то рядом, вот, казалось, протяни руку и возьми!