Вадим Астанин: ФЕНОМЕН

- Смотрю, - сказал Федотов, задирая голову к потолку. - Вижу. Большая, жирная, сине-зелёная, блестящая мясная муха. Гадость.

- Но как она летает! - воскликнул восторженный Александр Васильевич. - Видите?!

- Быстрая, гадина, - сказал Федотов, - вжик и на кухне. Может, загнать её в спальню, снять сетку и пусть улетает?

- Ну, нет, - возмутился двоюродный брат, - я вам её не отдам.

- Да? - недобро ухмыльнулся Федотов, - каким таким образом?

Муха носилась под потолком, исчезая и вновь возникая в самых неожиданных местах. Каждое исчезновение и появление мухи сопровождалось ясно слышимым хлопком. Раньше этого эффекта не наблюдалось. Похоже, мухе нравилось быть в центре внимания.

- Типичный пример телепортации, дядя Витя, - безапелляционным тоном заявил аспирант Александр Васильевич. - Требуется тщательно исследовать природу феномена и документально зафиксировать трансформации объёкта исследования.

- Ты, брат, филолог, - сказал Федотов, - а не физик ни разу. И вообще, мне надобно работать. Время идёт, а я ни в одном глазу. Точнее, под одним глазом я уже имею зарубку. На память. Вот сейчас с чистым сердцем прихлопну твой объект филологический исследований и немедленно засяду за написание отчёта. Гра-а-а-а-ждане провожающие, освобождаем ва-а-а-а-гон! Па-а-а-прошу на выход!

- Я аспирант, - сказал обиженный родственник.

- Тем более, - сказал Федотов. - Займись своим прямым делом. Пиши диссертацию. Или отправляйся в кафе и познакомься с девушкой.

- У меня есть девушка, - сказал Александ Васильевич. Вытащив мобильник, он ловко, большим пальцем, набрал номер.

- Чувствуется практика, - отметил восхищённый Федотов. - А кому ты звонишь?

- Племяннику, - сказал двоюродный брат, - Петру Леонардовичу Добротворскому. Он учится в физматшколе, если что.

- Племянник Петя, - нежным голосом сказал Федотов. - Ты можешь меня пристрелить, брат Саша? Стреляй вот сюда, прямо сюда, в лоб, между глаз. Племянника я не пущу. За что ты меня наказываешь, Мировой Дух?

- Дядя Витя-я-я...

- Тридцать шесть лет уже как дядя Витя. - Федотов поискал глазами муху. - Опять пропала.

- Ничего, - успокоил Александр Васильевич, - Никуда не скроется. Проявится, обязательно.

- Можно, я сяду, - сказал Федотов, - в это чудесное, удобное, мягкое кресло? Работать ему совершенно не хотелось, а хотелось сидеть и ни о чём не беспокоиться. Пребывать в абсолютном ничегонеделании, уподобившись последнему из седьмой колыбели. - А вы тут не стесняйтесь, будьте как дома...

- Будем, - сказал двоюродный брат Александр Васильевич. - Спасибо.

И побежал открывать дверь.

Племянник Петя Добротворский принёс с собой альбом для эскизов, линейку, коробку остро отточенных карандашей и маленькую цифровую видеокамеру.

- Здрасьте, дядя Витя, - поздоровался племянник Петя, цепко осматривая комнату.

Федотов вяло помахал в ответ рукой.

- Где объект? - деловито спросил племянник своего второго дядю Александра Васильевича.

- Временно отсутствует, - серьёзно ответил Александр Васильевич.

- Тогда приступим, - сказал племянник Петя, разворачивая альбом.

Федотов бессильно застонал.

- Не волнуйтесь, дядя Витя, - заверил Федотова племянник Петя Добротворский, - ваше имущество не пострадает.

- Зато пострадает моя кристально честная репутация, - обречённо заявил Федотов.

Двоюродный брат Александр Васильевич при помощи карандаша и линейки чертил план федотовской квартиры.

- Мне работать надо, - жалобно сказал Федотов.

- Работа не волк, - философски заметил Александр Васильевич.

- Ещё бы, - хмыкнул Федотов. - Мамка, папка прокормит.

- Я не иждивенец, - обиделся двоюродный брат.

- Вот она, - зловеще объявил племянник Петя.

- Наблюдаю, - сказал Александр Васильевич.

- Фиксирую на камеру, - сказал племянник Петя.

Федотов устало прикрыл глаза, чтобы не видеть творящегося безумия, но, поразмыслив, решил быть в курсе происходящего.

Следующие тридцать минут были наполнены беготнёй по квартире, призывными возгласами, охами, ахами и лихорадочным нанесением на чертёж точек входа и выхода из подпространства (определение племянника Пети) и траекторий движения исследуемого объекта, то есть мухи. Муха старалась вовсю. Видимо, учинённая вокруг неё двумя натуралистами катавасия, ей тоже нравилась. Пару раз она перемещалась по другую сторону окна, но неизменно реверсировала (вновь формулировка учащегося физматшколы) обратно. Наконец исследователи устали бегать, муха устала летать, Федотов устал подсматривать и по обоюдному согласию экспериментаторов и хозяина квартиры муха была поймана в пустую, чисто вымытую стеклянную банку из-под маринованных огурчиков, а банка закрыта жестяной крышкой, что, конечно же, никак не ограничивало муху в свободе.