Валентин Леженда: Бессмертные герои

— Они всего лишь радуются твоему возвращению, сын, — торжественно ответила Даная, но герой все-таки решил слегка перестраховаться.

— Да они даже не знают меня в лицо, — хмуро возразил он и, подозвав к себе старого одноногого гребца, напялил на дедушку свой боевой шлем.

— Ой! — вскрикнул дедок и чуть не свалился на палубу.

Персей вовремя поддержал его:

— Спокойно, любезный, ты окажешь мне неоценимую услугу.

— Кто, я? — дрожащим голосом спросил старик.

— Да, именно! Сойдешь первым на берег. Посмотрим, как на это отреагируют встречающие.

— А если они меня побьют? — опасливо предположил дедушка. — А я возьму да помру!

— В таком случае, — улыбнулся герой, — ты получишь лично от меня целую бочку золота!

— Годится! — радостно согласился моряк, поправляя деревянную ногу.

Тем временем корабль пришвартовался к берегу и на борт тут же полетели цветы. С грохотом бухнулся у ног Персея средних размеров булыжник.

— Эй, какого сатира?! — хрипло возмутился герой.

Толпа в ответ возбужденно зашевелилась.

Персей присмотрелся.

На берегу уже кого-то били.

— Нигилисты, — презрительно бросил один из моряков, — беспредельщики…

— Э нет, я не пойду! — тут же проблеял дедушка в боевом шлеме Персея, — я боюсь.

— Две бочки золота! — нетерпеливо выпалил герой.

— Уже иду! — И одноногий матрос проворно заковылял по трапу.

Из толпы встречающих тут же выступил какой-то знатный толстяк и так обратился к старику:

— О могучий Персей, большая честь для нашего острова — приветствовать тебя. С твоим возвращением грядет великая эра перемен. Прими же наше искреннее почтение и восхищение твоими знаменитыми подвигами.

— Кхе-кхе… — смущенно закашлялся одноногий дедок и, обернувшись, беспомощно посмотрел на застывшего на носу корабля Персея.

Персей в ответ едва заметно кивнул.

— И вам здравия желаю, касатики, — продребезжал старикашка, — это я, ваш Персей, и я наконец вернулся!

— Ура-а-а!.. — истошно взвыла толпа.

Старика подхватили на руки и понесли в глубь острова.

— М-да, — мрачно констатировал настоящий герой, — пожалуй, действительно не стоит высаживаться на этот остров.

— Местные жители наверняка помешались, — согласился один из матросов. — Хорошо бы послать кого-нибудь в разведку.

— Весьма своевременное и мудрое решение, — кивнул Персей, задумчиво глядя на опустевший, усыпанный растоптанными цветами берег.

В разведку отрядили моряка по имени Хлупий.

Хлупий обладал внешностью, меньше всего вызывающей подозрения: на левом глазу повязка, на щеке глубокий шрам, на лысой голове татуировка (череп с берцовыми костями), в ушах золотые серьги, в носу медное кольцо. В общем, законченный головорез. Ни один грек в здравом уме в жизни не будет приставать с расспросами к этакому чудовищу.

Ко всему еще Хлупий являлся убежденным трезвенником, значит, вероятность того, что он потеряется в каком-нибудь питейном заведении, была ничтожно мала.

Хлупий вернулся где-то через час, и новости лазутчик принес довольно неожиданные.

Колченогого лже — Персея местные граждане быстро раскусили, когда в порыве лучших чувств оторвали бедняге деревянную ногу. Прыткого дедушку наверняка бы побили, но самозванец очень ловко удрал от преследователей на одной ноге. Затем продал на рынке золотой шлем Персея и затерялся в одном из местных публичных домов.

Вторая же новость была еще невероятней первой. Царь Аргоса, отец Данаи и дед Персея, узнав о возвращении внука, сбежал на север в далекую Лариссу.

Персей было решил, что Хлупий оговорился, и царь сбежал к Ларисе — известной в Греции своей красотой и умом гетере. Но, оказывается, так назывался далекий северный город.

Персей сильно удивился такому поступку деда, ибо об ужасном пророчестве ничегошеньки не знал. Но, крепко подумав, герой все-таки пришел к мысли, что Акрисий бежал не зря, а вполне обоснованно, опасаясь мести со стороны возмужавшего внука.

Ведь как ни крути, а дед страстно желал Персея погубить, причем вместе с матерью. За такое, знаете ли, царя не мешало бы немножечко убить.

Хотя бегство злодея было великому герою только на руку, ибо отныне власть на острове Аргос безоговорочно и вполне на законных основаниях принадлежала лишь ему одному.

Вот вам и простое объяснение ликования встречающих на берегу. Ведь они приветствовали своего избавителя от старого жестокого тирана.

Ну что тут еще скажешь?