Сергей Алексеев: Байки из зоны 51

Да и сами поди знаете, страшно однако жить одной в пустынной местности! Шорохи там всякие, змеи, да и дом иногда поскрипывал в углах. Мой старый пес, что жил со мной до появления кошек, по непонятным причинам сбежал от меня. И я в то время подумал, что сбежал он от неумолимой скуки, «украсившей» каждую секунду моей жизни.

Прямая как струна, – надо же, так мечтать! Увы, к моему величайшему невезению, пошатнулось здоровье моей родной сестры, которую я очень любила. А мне, разумеется, следовало отправляться в далекий и нелегкий путь. Долго ли я проведу вдали от дома, коротко ли, никто, конечно же, не скажет. А что будет с кошками, пока меня не будет, с ужасом металась я в своих раздумьях. Но чаша весов, в то самое смутное время, однозначно перевешивала в одну конкретную сторону.

Ладно, рассудила я, кошек действительно жалко, но возможно они смогут самостоятельно прокормиться какое-то время и без моей помощи. Насыплю корма, поставлю несколько ведер с водой, и попрошу кого-нибудь наведываться ко мне иногда, чтобы убедиться в их благополучии. Бог даст и здоровье моей сестренки поправиться, а я смогу обернуться быстро.

Но издревле известно, что беда всегда приходит не одна. Моя самая милая кошечка по кличке Вспышка, скитавшаяся пару месяцев неизвестно где, принесла пятерку милейших котяток, и передо мной встала увесистая дилемма: уж они-то вряд ли долго протянут без человеческой помощи. Вы же и сами знаете местные условия жизни: хищные птицы, змеи, и лютая беспощадная жара. Ведь даже людям здесь приходится несладко. Да и куда их девать, когда вырастут? Никто и подержать их у себя не согласился, пока я в разъездах. Да и сама живу на пособия и лишние рты мне не по карману.

На самом деле я любила кошек, возможно больше всего на свете. Уж точно больше чем людей. В часы одиночества и грусти у меня всегда могла прикоснуться к живому существу, которое непрестанно отзывалось взаимностью. Какой бы я не была, но они мурлыкали что-то мне на своем кошачьем языке, грелись на моей груди или коленях. Мне даже казалось, что я разговаривала с некоторыми из них, – я им одно, а они мне про свое кошачье. Так здорово и спокойно! Но мне ничего не оставалось делать, мне следовало спешить.

Чтобы развязать этот узел накативших проблем, я решила поговорить со своим старым другом, Генри, тоже бывшим летчиком и сослуживцем моего усопшего мужа. Его списали по инвалидности на землю и он работал, в тот момент, в придорожной автомастерской. Он согласился со мной, что не стоит отдавать котят на попечение судьбы, а следует решить этот вопрос пусть и не самым приятным образом. Генри даже отважился предложить мужское плечо.

Я колебалась, но вы сами знаете, доброта бывает жестокой, это видно сплошь и рядом. Потому, я все-таки решилась пойти на этот шаг. К моей сомнительной удаче, кошки, по какому-то странному велению их душ, каждый вечер покидали мой дом. Всю ночь где-то бродили, охотились видать, и появлялись только под самое утро. Даже заботливая мамаша оставляла своих котят. Хотя, уходила последней, но и непременно появлялась первой из пушистой пятерки, и суетливо тыкалась носом в каждое свое дитя.

Вот я и задумала воспользоваться их разгульным распорядком дня. Этим же вечером, я уехала в гостиницу, за час до начала их ночного моциона, а ключи оставила под дверным ковриком, чтобы Генри мог ….

Это была ошибка, самая страшная ошибка, что я совершала в своей жизни. Вы когда-нибудь читали произведение Эдгара Аллана По, кажется называется Черный кот? До того дня, это была самая гнетущая история, известная мне. Но то, что произошло далее, заставило меня по-новому взглянуть на этот мир, внезапно раздвинутого до немыслимых границ.

Вернулась я под утро следующего дня на своей машине, и даже не успев подняться по лестнице на веранду, своими ушами услышала душераздирающий кошачий визг, от которого мое сердце застыло, словно ледяная глыба. Я не хотела заходить в свой дом. Первый раз за всю мою жизнь он стал чем-то неуютным, чем-то отталкивающим. Да и себя я чувствовала грязной и липкой от совершенного поступка. Но я поднялась на порог и вошла в двери.

В углу взъерошенная, с горящими адским огнем глазами, вздымала спину моя милая кошечка. Но сейчас ее милой было уже никак не назвать. Перед тем как продолжить, я бы хотела кое-что отметить. Вспышка обладала разительным характером, от остальных моих домочадцев. Была в значительной степени теплее и благосклоннее ко мне. Прямо как женщина женщине. Иногда просто жила на моем теле и оторвать ее от себя, буквально на пару минут, иногда являлось непосильной задачей.