Сергей Лим: Невеста Для Святого

– Ладно, деловое, так деловое. Только вот маленькая проблема. Я, видите ли, ногу вывихнула…

– Видели, видели - гном подбежал ко мне поближе, и я на всякий случай приподняла трухлявую палку повыше, отчего у той отвалился кусок примерно с локоть, - не изволь беспокоиться! Гарвин, Дорес! А ну, живо нарежьте мне пару-тройку деревцев помоложе. И носилочки соорудите.

Оба гнома вытащили топоры и забегали по поляне, примеряясь к задрожавшим от ужаса деревьям. Хрясь! Хрясь! Тук! Тук! Через несколько минут, они уже ободрали со стволов кору и сноровисто соорудили заказанный предмет. Я только присвистнула. Осторожно перевалившись на носилки, я втянула за собой свой узел. По знаку Рагаронда, Гарвин и Дорес взялись с двух сторон и приподняли носилки. А поскольку сделали они это не одновременно, я чуть не вывалилась обратно.

– Нельзя ли поаккуратнее?

Гномы только засопели, но ничего не ответили. Вы когда-нибудь ездили на гномах? Особенно рысью. Не советую. Жира на боках я скопить ещё не успела, поэтому прочувствовала ребрами каждый сучок. Бежали гномы не то чтобы быстро, но зато ни разу не остановились, пока меня не выгрузили во дворе одиноко стоящего домика. Я едва успела определить направление движения и, судя по всему, Тинтак остался далеко к востоку.

Я проковыляла к двери, таща за собой узел. Из дома выскочила угрюмая и плотно сбитая женщина, зыркнула на меня недовольными глазами и принялась что-то выговаривать Рагаронду. Тот только почесывал в затылке и усердно крякал, не хуже селезня в брачный сезон. Я с любопытством разглядывала её. Не помню где, но я читала, что гномихи могут заткнуть своих мужей за пояс, по части изрядной бородатости. Но если не считать, что женщина была гораздо шире Рагаронда, то никакой излишней растительности на её лице я не заметила. Наконец поток слов иссяк и тут заговорил гном. Медленно, растягивая слова и очень внушительно. На гномиху это не производило особого впечатления до тех пор, пока Рагаронд не произнес слово "граб", причем в очень множественном числе. Я навострила уши. О гномах говорил, что они падки до больших денег, сокровищ и прочих ценностей жизни, но ужасно прижимисты в оплате.

Гномиха скривила лицо в гостеприимной улыбке и приглашающе взмахнула рукой. Я с облегчением проковыляла вовнутрь. Стены внутри были аккуратно выбеленными, потолок к моему удивлению был высоким. Я шваркнула свой узелок прямо у порога и с невольным стоном потащилась к ближайшей лежанке. Гномиха открыла рот, желая что-то сказать, но тут вбежала здоровенная собака и, невежливо отпихнув меня, преспокойно улеглась на облюбованное мной место. Кто-то за моей спиной тихо хихикнул. Я даже не стала оглядываться, вопросительно посмотрев на хозяйку. Та что-то залопотала (Селат их гномий язык разберет…) и, взяв меня под руку, провела в дальнюю комнату, где вдоль стен стояло несколько резных кроватей, не очень длинных, но зато широких.

Плюхнувшись на ближайшую, я со страдальческим лицом попросила воды. К моему удивлению, женщина поняла и принесла кринку с молоком. Ну, уж если мучиться, так до конца. От молока у меня всегда было нехорошо с желудком. Я отпила несколько глотков и, молясь Ишу, чтобы пронесло (ну, не в том конечно смысле) закрыла глаза.

Раздался скрип и я, приоткрыв один глаз, узрела гнома, приволокшего лавку и усевшегося так, чтобы видеть мое лицо.

– Ну? - промычала я.

Рагаронд задумчиво уставился в потолок, сцепив пальцы в замок.

– Начну, пожалуй, с того, что я оружейный мастер. То есть был когда-то - поправился он - И в один прекрасный день, а точнее - ночь, угораздило меня выковать одну вещичку. Нет, ты не подумай что очень ценную… Почти игрушку. Вместе со мной, в Устольских оружейных мастерских работал один парень, из ваших. Из людей, значитца. Друг был мне закадычный. Я ему её и подарил, как-то по пьяни… Вот, значитца…

– Ну? - ещё выразительней промычала я, абсолютно не понимая, чего от меня хотят.

– А дружок мой уехал, и игрушку ту с собой увез в глухомань какую-то. Вот. А потом, как мне стало известно, подарил её какому-то колдуну. Задаром подарил. Подарок мой значит… Колдун то несмышленыш какой-то был, и в последнюю войну сгинул где-то в Устольщине.

– Ну и что? - спросила я умирающим голосом. Долго он ещё будет жилы тянуть? Иш милосердный, прости меня грешную…

– А помер он, как сказали, где-то под Устольем…

– Ага, понятно - оживилась я, - колдун провалился в какую-то бездонную дыру и вещички свои прихватил. А вы хотите, чтобы я за ними в эту самую дыру слазила. Так?