Вячеслав Коньков - Побег из уфопарка

Пройдя до самого конца этой длинной вереницы клеток, циклоп, наконец, открыл ключом крайнюю из них. Она ничем не отличалась от других камер, и была рассчитана на двоих. На полу лежало два тюка с соломой, которые должны были служить нам кроватями и стояли две миски с какими-то помоями. Противоположная стена клетки была сделана из прозрачного стекла, за которым на нас взирали какие-то невзрачные существа. Они были среднего человеческого роста, и выглядели как серые, ничем не примечательные картошки с выпученными глазами и ротовым отверстием. Передвигались они на таких же серых ногах палочках, и имели такие же палочки-руки с тремя пальцами, что очень напомнило мне птичьи лапы, только с отсутствием когтей. При этом, все они были совершенно одинаковыми. Словно размноженная картинка одного существа, но при этом двигались они все-таки по-разному.

Циклоп зашел в клетку, кинул нас с Брамбром на пол нашей камеры и с плохо скрываемым злорадством произнес:

– Добро пожаловать домой, теперь вы тут будете жить до самой смерти, экспонаты.

– Простите, почему вы нас называете экспонатами. И где это мы? – только и смог я спросить.

– В «Межгалактическом Уфопарке». – Ответил циклоп, и, закатив голову, громко засмеялся.

– Чего расселся, бежим, давай, – Брамбр, схватил меня за руку и потянул резко к двери клетки.

Мы выбежали из камеры мимо ошарашенного циклопа, резко захлопнув за собой дверь, Брамбр быстро провернул ключ два раза в замке.

– Ну что, попался, шкура одноглазая? – с довольным видом произнес он.

– Но как тебе это удалось? – в свою очередь удивленно спросил я.

– Меньше «сопли жевать» надо. А то висел как кулек всю дорогу. А я за нас двоих старался, да и задними лапами я неплохо хватать умею, ими-то я и снял с его пояса ключи, когда он кидал нас на пол.

– Молодец, дружище, дай я тебя обниму. – Я совершенно искренне проникся симпатией к своему товарищу.

– Но-но, времени нет на нежности, нам надо отсюда выбираться.

– Как бы это лучше сделать? – недоумевал я, ведь все вокруг нам было незнакомо.

– Главное посеять панику, а уж в этом я первый мастер, скоро ты в этом убедишься, – с невозмутимым видом произнес Брамбр. – Итак, за мной!

И мы побежали по тюремному коридору, при этом мой товарищ открывал трофейным ключом все клетки с заключенными в них созданиями. Те, с возбужденными криками выбегали наружу. И вскоре, бушующее море освобожденных пленников несло нас вперед.

А с другой стороны камер, было видно, как хаотично бегали в панике совершенно одинаковые люди-картошки, сметая с ног себе подобных, а также циклопов, несущихся для подавления нашего восстания.

Вскоре, я увидел, как Брамбра посадил себе на спину один из бывших узников с туловищем слона и шеей жирафа. Очутившись наверху, мой друг окинул взглядом эту ревущую толпу и, приложив лапы ко рту, закричал, что было мочи:

– Фрол, ты где? Иди же сюда!

Крик большой белки терялся в толпе, но я услышал его и стал пробираться к нему, активно работая локтями. Вскоре он увидел меня и, направив своего скакуна в мою сторону, протянув лапу, помог забраться к нему наверх. Что было как нельзя, кстати, иначе бушующая толпа вот-вот могла растоптать меня.

И мы понеслись дальше по многочисленным коридорам, вместе с остальными освобожденными пленниками. Брамбр, все также открывал, преграждающие нам путь двери своим ключом. А возникающие у нас на пути циклопы, были сметены с пути неукротимым живым потоком.

Когда уже казалось, что наше движение будет вечным, мы, вдруг очутились перед стеклянной дверью, за которой виднелся необычный лес. Здесь вперемешку росли деревья и травы различных широт. Кактусы соседствовали с соснами, а пальмы с огромными ромашками. Когда Брамбр открыл дверь, я был сражен букетом насыщенных ароматов различных цветущих удивительных растений.

Но толпа узников, ничего не замечая вокруг, разбегалась в разные стороны. И вскоре была словно поглощена этим красивым лесом. Да и наш скакун, сбросив нас с Брамбром в какой-то колючий куст, с громким топотом исчез среди густой растительности.

Еще несколько минут мы слышали радостные крики разбегавшихся в разные стороны бывших заключенных, но, вскоре все стихло.

Мы с моим новым другом остались совершенно одни, устало, смотря друг на друга.