Дмитрий Быков - Как Путин стал президентом США - новые русские сказки

Ну ладно, – хмуро согласился царек. – Несите вашего… кирзового орла.

Да он уж давно тут ждет!

Дверь распахнулась, и в штаб гордо промаршировал немного уже поношенный, но в целом вполне бодрый сапог в генеральском звании со всеми необходимыми навыками: умел топнуть, пнуть, тянуть носочек, щелкнуть каблуком и при случае даже сплясать русскую. Царек примерил его, и сапог оказался совершенно по ноге _ вечная, впрочем, генеральская черта в тех краях; царек притопнул, прихлопнул, огладил голенище – черт, и впрямь удобная вещь!

Но надо ему фамилию подыскать, – произнес он задумчиво. – Нельзя же идти на выборы в паре с безымянным вицепрезидентом. Как же его назвать? Ножной? Но это как-то неприлично… Руцкой!

В результате он пошел на выборы в одном лапте (для аграриев) и в одном сапоге – и стал президентом в первом туре.

Ну, дорвавшись до власти, он очень быстро показал стране, кто тут новый хозяин: для начала пнул сапогом предыдущего лидера (он-то, собственно, все свободы и ввел, на свою голову), потом потопал на ближайшее окружение и перетасовал его на всякий случай, потом поставил во главу всей местной экономики чрезвычайно начитанного корректора из журнала «Коммунист», а газету «Правда» переименовал в «Неправду», после чего почил на лаврах. Меж тем регионы вскоре растащили весь суверенитет, так что у доминиона его практически не осталось, – и в стране воцарились распад, хаос и уныние. Мстительные сотрудники газеты «Неправда» и оттесненные от корыта руководители создали заговор с целью свергнуть нового царька, а на его место посадить кого другого.

– Но кого?! – стенали неправдисты, не находя вокруг себя и уж тем более среди себя достойного лидера.

– Вообще-то я готов, – скромно потупившись, заметил председатель местного парламента.

– Ты?! Да ты… Да у тебя фамилия знаешь какая!

– Ну и что, подумаешь, фамилия! Зато умище, умище…

– Да ты сам свое название вслух выговорить не можешь!

Отчего же, очень могу: Руслан-Имран-Хасбулат-Абдул-Об стул-Табурет!

Ааа, – безнадежно махнули рукой неправдисты. – Сиди уж, серый кардинал. Нам местного надо!

Тут-то их воспаленный, затуманенный мщением взгляд упал на сапог.

Братцы, сапог! – воскликнул самый хитрый из неправдистов. – Ей-богу, сапог!

Так он же на нем…

Ну и что? Сейчас на нем, а будет на нас! Он же нелевый, не правый – нового образца… Гляди, наблистили как, – сияет что твой двугривенный! Ну-ка, тащи его!

И, подкравшись к царьку, почивавшему на лаврах, неправдисты вместе с дружественной им частью депутатов подхватили сапог за каблук и общими усилиями – хэк! хэ-э-эк! – стянули его с царственной ноги. И стал сапог служить делу патриотизма, как прежде служил делу демократии. Натянул его на басурманскую свою ногу Аб-дул-Об-стул-Табурет и стал им топать перед собранием:

Вот так раздавлю я неверных! Вот так покажу я узурпатору!

И жидов! – кричала оппозиция.

И жидов, конечно, жидов! Чпок, чпок – всех перечпокаю!

И телевидение!

А конечно, телевидение! Наденем наш сапог на Останкинскую телебашню, чтоб не показывала чего не след!

Господин вашество! – хором запричитали помощники. – Пробудитесь, отец родной! Вы слышите: грохо чут сапоги!

А, где, что! – встрепенулся царек. – № мой это… ну этот-то, правая нога моя!

Его стащили, вашество! – выли перепуганные помощники. – Позорно стащили!

В одном лапте, полубосой и заспанный, отправился царек стыдить свою обувь:

Ай-яй-яй, а еще боевой сапог! Ты же мне присягал!

Никак нет, – отвечал сапог, у которого прорезалсядар речи. – Я присягал Отечеству.

Так я и есть твое Отечество, дурной твой каблук!

Никак нет, мое Отечество есть тот, на которого я надет.

– Тьфу ты, черт, – почесался царек. – Так я ж тебя на кол надену, кирзовая душонка.

Царек был крут и с оппонентами разбирался живехонько: не прошло и часу, как патриотической оппозиции, засевшей в парламенте, отключили свет, газ, воду и электричество, а также забили канализацию: ни тебе чайку поставить, ни, извиняюсь, наоборот. А это последнее очень скоро понадобилось патриотической оппозиции, потому что к парламенту пришли танки и начали предупреждающе рычать. У Абдул-Об стул-Табурета вспотели ноги, и сапог очень быстро это почувствовал.

– Батюшки! – заорал он. – Я все понял! Я его знаю, не один год он меня на себе таскал! ОН НАШЕЛ СЕБЕ ДРУГОЙ САПОГ!

Сообразить это было нетрудно – топот нового сапога по кличке Грач, прозванного так за свою черноту и беспросветность, уже вовсю раздавался по кремлевской брусчатке.