Александр Кириллов - Хоррорная сказка

Закончив целовать то, сами знаете что, Мальчик-с-Пальчик проложил губами дорожку по спине Принца, надеясь, что тот перестанет горевать и явит ему своё сиятельное личико.

- Ах, оставь меня, негодный мальчишка! – завопил Принц, некоторое время до этого понаслаждавшись прикосновениями, и, делая стоический вид, что игнорирует их. В конце концов, у него непреходящее горе, которому Принц со всей присущей ему аристократичностью изволит предаваться, а потому не может одновременно предаваться чему-то приятному, с чем траурное лицо вовсе не совместимо. Он даже махнул рукой, отгоняя с-Пальчика как надоедливую муху, но рука лишь прочертила пустое пространство, разогнав воздух, ибо Мальчик, хоть и был мал, но с мухой никак не ассоциировался. Да и надоесть не успел.

Однако этот золотник из разряда тех, что малы, да сами знаете какие, продолжал путешествовать по его телу своими нежными конечностями. Кстати, можно ли было розовые губки любовника считать конечностями? Этот вопрос привел Принца в окончательное отчаяние, ибо и вовсе вывел из момента горя в момент более приятных телесных ощущений. В гневе он развернулся на кровати, картинно ложась на бок и опираясь на выставленный локоть. Но лицо Мальчика было настолько… настолько… Да, что там лицо, что он делал своими пальчиками…

Принц тряхнул головой, откидывая с лица пряди. В силу коротких волос красивой "волны" как у его визави у него не получалось, но кто же из окружающих осмеливался об этом сказать? А сам себя Принц искренне полагал неотразимым. Даже в зеркала заглядывал с осторожностью. Так вот, тряхнув головой, наследник вытянул свою царственную руку, положив ладонь на затылок Мальчика, и привлек его к себе. Он прильнул своими губами к его розовым губкам, всё ещё решая в уме задачу – являются ли они конечностью или нет, а после запрокинул голову, подставляя свою грудь под такие же сладкие поцелуи, что покрыли только что его спину, рождая мурашки – предвестники возбуждения.

Тем временем то, что было в данный момент в плену пальчиков Мальчика, медленно, но упорно поднимало свою, не побоюсь этого слова, головку, наливаясь и увеличиваясь в размерах при этом.

Мальчик же молча любовался любимым. Ах, как он был прекрасен! Мурашки восторга пробежали сверху вниз и стекли на самый кончик Вольфгана, заставив его восстать и огрызком свечи выпятиться на теле юноши. А затем Принц одарил Мальчика сладчайшим поцелуем и тем поощрил его к продолжению.

Со слезой в голубых глазах, юноша лицезрел гладкую грудь Принца. Осторожно поглаживая растущий нефритовый жезл, Мальчик склонился над любовником и отправился в длинное путешествие от ключиц и до средоточия мужественности. То целуя, то проводя влажным языком, а то прикусывая шелковистую кожу, Мальчик опускался всё ниже и ниже, пока не спустился к созревшему бутону. Обхватив его двумя руками, он с благоговением замер. Мальчик-с-Пальчик не переставал восхищаться совершенством этого творения природы. В Принце всё было прекрасно и достойно восхищения, но более всего было достойно восхищения то, что он сейчас сжимал в руках.

Затаив дыхание он нагнулся и осторожно поцеловал самую вершинку. Потом высунул язык и обвёл по кругу. Полюбовался минутку и, широко открыв рот, накрыл им бутон. Закрыв глаза и не отпуская жезл Принца из рук, чуть двигая руку по стволу вверх вниз, он принялся медленно, но проворно обрабатывать бутон языком, радуясь, что его дорогой друг так благосклонен к нему.

«Ах» тут был более чем уместен, и непроизвольным вздохом сладострастия срывался с влажных губ Принца при каждом прикосновении губ Мальчика к его царственному телу. Одновременно с этим царственное тело не менее сладострастно вздрагивало и изгибалось навстречу ласкающим и терзающим его чужим губам в ожидании конца их пути. Принц беспрестанно облизывал свои губы, грозящие высохнуть от горячего дыхания, согретого огнем страсти, разгорающимся внутри. Возможно в груди, возможно где-то ниже, в районе паха, он ещё не определился.

Тем временем с-Пальчик зачем-то остановился, заставив Принца временно отложить вздохи и простонать заветное «Ну же!» трепетным, предательски подрагивающим голосом. К счастью, пауза продлилась недолго, и почти принявший свой достойный вид нефритовый жезл погрузился в горячий влажный умелый ротик Мальчика, вызвав вздохи более сладострастной тональности. Принца бросило в жар, видимо тот самый огонь, что горел где-то внутри, разлился по венам, охватывая всё тело пламенем желания. Даже стало жарко. Возникло желание поставить у царственной постели слугу с опахалом, но отвлекаться от Мальчика в поисках колокольчика было поистине преступлением.