Мстислава Черная - Оборотни особого назначения [СИ]

Я почти расслабился. Полёт по прямой, что может быть проще? Даже снова начал принюхиваться к тесно прижавшейся девушке, и думать всякие посторонние мысли. Точка притихла и чуть ли не дремала. Только белк снова ужасался происходящему и ругался на своем беличьем языке вовсе уж непотребно, судя по интонации.

Хорошо, что не успел расслабиться до потери мозгов и бдительности. Сначала я не отреагировал на гул в туннели. Мало ли. А когда до меня дошло, что доносится он не сзади, а спереди… Характерный такой гул.

Навстречу мчится поезд. Поезд, мать его через шлюз второй дюзойс проворотом и выхлопом! Я идиот! Вот чёрная дыра!

Разминуться с поездом невозможно. Не тот радиус у туннеля, чтобы на гравике проскочить. На хвосте погоня. Да и вообще столько сюда летели, возвращаться на станцию тупо. Нет уж.

Я поднажал. Быстрее! Пять секунд мне, чтобы максимально оторваться от полицейских. Три, два, один. Я резко остановил мотик. Нас тряхнуло. Чуть ли с сидения не выпали. Я быстро скинул Точку в колею между рельсами. Кажется, девушка весьма чувствительно приложилась. Не важно.

— Обращаяся! Быстро! — если не сможет, то как там надо? Головой к поезду?

Белк истошно заорал, когда комбинезон на девчонке затрещал и лопнул, а из обрывков выскочила медоедка, державшая дурацкого грызуна зубами за шиворот. Яростно встряхнув свою ношу, чтоб не орал, Точка понятливо распласталась по земле.

Фуф, теперь и самому обернуться можно. Я уж испугался, что Точку придётся прикрывать. А нет, успели. Главное, чтобы пронесло, и из днища поезда не торчал какой-нибудь дрын под током.

Точка.

Вторые сутки мы топали по ставшим вдруг родными джунглям. Про цивилизацию и тоннель в нее даже вспоминать не хотелось. Мало того, что истеричный скунс с перепугу уделал меня своим вонизмом с носа до хвоста. Так я еще и сама чуть не ус… э… не опозорилась, когда ревущая и гудящая громада подземной гусеницы накатилась на нас, с грохотом отбросила бесколесный мотик куда-то к стене, и понеслась над прижатыми к земле головами, почти задевая днищем вставшую дыбом шерсть. Ёжики в сортире!

Она катилась и катилась, грохотала и грохотала, и скоро мне стало казаться, что это никогда не кончится, и мы так и сдохнем в вонючем тоннеле под брюхом чертовой механической гусеницы.

Но даже самая темная и глубокая задница когда-нибудь кончается.

Как мы выбрались из тоннеля и доковыляли до первых кустов — даже рассказывать не хочу. Карлу тоже досталось скунсовых подарков, и сам полосатый белк оказался в своем же секрете и кое-чем таком же вонючем по самые уши. И если мы с медоедом смогли избавиться от запаха, несколько раз обернувшись туда-обратно, то чертова хвостатая щетка воняла так, что глаза слезились в любом облике.

Несчастный грызун жалобно пищал, жался к ногам, но шел своими лапами — нести вонючку на руках мы оба отказались категорически.

Вдобавок ко всему к вечеру я почувствовала себя… странно. А потом еще и Карл начал нервно принюхиваться и диковато на меня коситься. Я довольно долго недоумевала и вопросительно поднимала брови на каждый его горящий взгляд, но медоед от меня чуть ли не шарахался. Потом еще более недоуменно смотрела, как он поспешно сооружает себе какую-то дикарскую юбку из травы…

И только тут до меня дошло. Это… это же было уже!

Вот это странное состояние, нервозность, чувствительность кожи словно увеличилась, и в целом тело охватывает такая странная сладковато-тягучая истома.

Течка! Пряники в подгузнике… вот это влипла.

Так, быстро вспоминаем, что там мне успела рассказать Гюрза, которая была профессиональным навешивателем лапши на уши еще с детдома. Самое главное — разобраться, что там про подчинение… а!

Так, по-порядку: подчинить самку можно, только когда ее кроет самец во время течки, причем это обязательно должно быть впервые для самки. В смысле — не течка впервые, а самец. И для этого нужен специальный артефакт… Гюрза уверяла, что фигня эта редкая, громоздкая, и особо охраняемая. То бишь… артефакта у него точно нет. Спрятать некуда, а в то самое место он не влезет.

Я с болезненным интересом покосилась на взбудораженного спутника. А он ничего… очень… даже… ничего-о-о… Ой, заткнись, коза мохнатая! Тебе щас любой верблюд ничего!

Хотя… блин, как вот теперь сообразить, это просто течная медоедка в моей голове нашептывает, какие у парня сильные бицепсы, какой твердый подбородок, и губы такие красивые, зовущие… или это уже меня саму клинит?