Мстислава Черная: Оборотни особого назначения [СИ]

В целом я напоминала звериную пародию на шоколадный кекс, покрытый сверху глазурью. И чтоб мне лопнуть, если я не догадываюсь, какой зверь так выглядит!

Игрушка, та чертова странная игрушка, которую нам подсунула белобрысая сучка. Выбор зверя, да? Может, я не просто так оцарапалась до крови?!

Да нет, ну дурдом какой-то, Точка! Ты же не веришь во всю эту фигню с гаданиями, экстрасенсами, магией, оборотнями…

Угу, и именно поэтому сидишь сейчас толстенькой мохнатой попой на полу в клетке. Выбрала медоеда? Распишитесь и получите.

Рядом кто-то снова заскулил, и я, кряхтя и повизгивая от боли, с трудом поднялась на короткие лапки. Доковыляла до решетки и вгляделась в темноту. Хм… а медоед видит в темноте, или он дневное животное? У себя-то под носом я различала без труда, а вот вдаль… Ага… Видит.

Почти всю соседнюю клетку занимала не темнота, а чья-то здоровенная мохнатая задница. Если не ошибаюсь… пахнет медведем. А откуда я знаю, как пахнет медведь?!

С трудом просунув сквозь очень частую решетку кончик лапы, я поскребла эту задницу когтями и быстро отдернула конечность обратно. Мне, понятно, надо узнать, куда делись из клетки девки, и откуда взялся медведь, но не настолько, чтобы жертвовать частью тела.

Задница дернулась, взревела и с трудом развернулась ко мне… хм, мордой. Жалобной такой медвежьей мордой, на которой было нарисовано до дрожи узнаваемое Тахино плаксивое выражение.

— А где Гюрза?! — спросила я, совершенно обалдев, и только потом офигела еще больше — как я это сделала?! Не звериной же пастью?!

И тем не менее, Таха ответила. Прямо в моей голове ее всхлипывающий голос произнес:

— Тут где-то. Она маленькая и колючая. И я ее, кажется, раздавииииилааааа!

— Жопу свою не растопыривай на всю вселенную, не буду колоться, — откуда-то из-за мохнатой туши отозвалась Гюрза, а я выдохнула с облегчением. — Не раздавила, но попыталась.

Послышалось тихое шкрябание и по медвежьей туше вскарабкалось… вскарабкалась… гы… Гы! Кажется, это нервное…

— Гюрза, а почему такой странный ежик? Что это за мутант? — сквозь нервное хихиканье выдавила я.

— Потому что ежи не ядовитые, — зверюшка уселась столбиком и потерла длинную узкую мордочку когтистыми лапками. — Сама ты мутант. Я ехидна, если не ошибаюсь. И если вы все вообще не мой глюк от передоза. Что мы пили в этой бане?

— Вроде пиво, — сказал приглушенный голос Рыжего. Мы все втроем дружно подпрыгнули, взвизгнули от боли в деревянненьком теле, и Таха попыталась сдвинуться в бок, чтобы не загораживать следующую клетку. С противоположной стороны между частыми прутьями просунулся кончик черного, влажного носа и принюхался.

— Девки тут, — доложил он. — Но тоже шерстью обросли. Че за фигня ваще?!

— Все сходится, — мрачно резюмировал из темноты Бер. — Кто кого выбирал из зверей, помните?

— Гюрза волчицу выбирала, — Таха, услышавшая голос Бера, оживилась и прекратила подскуливать. Он на нее всегда хорошо действовал. — Не сходится.

— Я передумала, — вздохнула Гюрза. — В последний момент.

— Значит, все же сходится. Но как?! — Бер резко выдохнул и скомандовал: — Так, братва, вспоминаем каждый, кто что последнее видел.

Пару секунд все сосредоточенно сопели, а я еще и принюхивалась. Из клетки парней тянуло медведем… лисом… и двумя крупными котами. Судя по голосу, носу и логике, лис — это Славка. Бер такая же гигантская мохнатая задница, как и Таха, и я даже знаю, почему наша блондинка выбрала медвежью ипостась. Эх, блин, все мужики — слепые недоумки! А вот какими именно котищами обернулись Ант и Дарк, я определить затрудняюсь.

— Да пиво мы пили и больше ничего, — растерянно подвел общий итог Рыжий. — Дальше не помню. А где Лена? Девки, она с вами?

— Нет, — мрачно ответила я. — Она не с нами. Она нас всех сюда и притащила, подсыпав что-то в пиво. И в зверей превратила, нажав на ту штуковину, по которой мы персонажей для игры выбирали.

— Ты уверена? — вскинулся Бер. Втюрился, идиот, блин, что с него взять.

Таха как-то зло всхрапнула и оскалилась. Нда… прикус у нее тепереча не то, что давеча, как говорила Мамафима.

— Более чем. Я позже всех срубилась и то не до конца. И раньше всех очухалась. Эта сучка четко знала, что делала и командовала двумя амбалами, раскидавшими нас по клеткам, словно каждый день этим занимается.

— Погодь, разберёмся, — Бер не хотел верить, но и полным дураком не был, сник. — Где мы вообще?

— Не поверишь, Бер, — я легла на пол клетки и прикрыла морду лапками. — Но, кажется, не на земле. Сам не чувствуешь? Тут даже воздух не наш. Чужой…