Сергей Мусаниф - Прикончить чародея

Это было не так, как с гоблинами. Там все произошло слишком быстро, это был импульс, вспышка безумной ярости, которая смыла все барьеры в моей голове.

После того, как Виктория отрезала мизинец на моей правой руке, я впал в какое-то странное, незнакомое мне ранее состояние. Я отстранился от самого себя, перестал чувствовать, и со стороны наблюдал, что творится с моим телом.

Ярости не было, по крайней мере той ярости, которую я испытывал в подземельях во время драки с гоблинами.

Было холодное, взвешенное и абсолютно ясное решение. Я должен ее убить.

Но не сейчас.

Сначала я должен дожить до утра и раз и навсегда решить проблему с драконом. Если я убью Викторию сейчас, остановив сердце заклинанием или задушив собственными руками, мне не избежать драки со всеми остальными, а больше никого убивать я пока не хотел.

Поэтому я терпел все, что она со мной делала. И заодно понял кое-что о природе зла.

Гоблины, орки, гномы, люди, эльфы, драконы…

Носителями зла являются не расы и народы. Зло таится в конкретных живых существах. Зло и безумие часто идут рука об руку.

Виктория была безумна и являлась воплощением зла. Не сомневаюсь, если бы у нее были недели, она попыталась бы претворить в жизнь все то, о чем мне рассказывала. Хорошо, что у нее было время только до рассвета.

Но я все равно ее убью.

Я знал это так же четко, как знал, что вода мокрая, а Солнце восходит на востоке.

И от осознания этого факта мне было легче терпеть.

Еще мне было очень жалко сэра Джеффри, настоящего убийцу драконов. Если в питомнике с ним обращаются так же, как и со мной в этом подвале, то молодой рыцарь явно не заслужил такой участи.

Я рассматривал ногти на холеной руке Виктории, ее запрокинутую в безумном смехе голову, волосы, рассыпавшиеся у нее по плечам, и представлял, как я ткну ее кинжалом в сердце. При одной мысли об этом мне становилось так хорошо, что забывал о боли.

Наверное, это было тоже своего рода безумие. Защитная реакция организма на творящийся с ним произвол.

За час перед рассветом все прекратилось.

Виктория удалилась, поцеловав меня на прощание в лоб, как покойника, и я смог немного привести себя в порядок.

Через полчаса за мной явилась стража. Меня не стали ни связывать, ни затыкать рта, как и днем раньше. Просто провели по улицам под прицелами арбалетов, вывели из города и доставили на обговоренное с Гарлеоном месте в полукилометре от городских стен. Не очень далеко. Чтобы можно было в полной мере насладиться зрелищем, я думаю. Не каждый день видишь, как дракон кого-то жрет.

Оставив меня там, стражницы поспешили удалиться на безопасное расстояние. Я, как вы понимаете, не возражал. Это было дело только между мной и драконом. Городом Людей я могу заняться и позже, если мое «позже» когда-нибудь наступит.

Но оно наступит.

Потому что кто-то должен преподать этому городу урок.

Я не смотрел в сторону городских стен, слушая удаляющийся топот стражниц, когда к этим звукам прибавился еще один. Тоже звук шагающих по дороге ног, но он приближался.

О, нет.

Обернувшись, я увидел Карин.

Она подошла и встала рядом со мной, обнажив оба свои меча.

– А кто-то говорил, что это я дурак, – заметил я.

– Я тоже рада тебя видеть, красавчик. Почему ты хромаешь?

– У меня была очень бурная ночь.

Лезвием клинка Карин очень осторожно отодвинула ворот моей рубашки.

– Именем Творца! – выдохнула она. – Ты же весь в крови…

– Просто порезы, – объяснил я. Виктория таки вырезала у меня на груди свое имя. На предмет грамматических ошибок я его еще не проверял.

– Что еще с тобой сделали? – спросила Карин, и ее взгляд опустился ниже.

– Там у меня все на месте, – сказал я. – И хватит об этом. Лучше скажите, что вы собираетесь делать с драконом при помощи этих двух ножиков?

– Не знаю. Я думала, у тебя есть какой-нибудь очередной гениальный план, красавчик.

– Есть, – согласился я. – Раз уж вы заговорили о моем гениальном плане, вам следует узнать вашу роль. Во-первых, уберите мечи в ножны, они вам не понадобятся, ибо драки не будет. Во-вторых, отойдите на два шага назад и стойте за моей спиной.

– Ты в своем уме? – поинтересовалась Карин. – Что ты собираешься делать?

– Я намереваюсь запугать Гарлеона до такой степени, что он будет извиняться за причиненное мне беспокойство. А если не получится, то я напугаю его до смерти.

– Тебя ночью били по голове, красавчик? – поинтересовалась Карин.

– Нет.