Кристина Юраш - Венец Безбрачия, или А можно всех посмотреть?

Вот не знаю, порадовать его заранее или нет, новостью о том, что добрые родственники быстро найдут рифму к слову «дракон», вспомнив, как их торжественно не пригласили на свадьбу?

– Горько! Горько! – кричали гости, поднимая бокалы. Я медленно повернулась к ним, глядя на счастливые лица.

– Кому горько, те закусывают! – мрачно заметила я, сдувая с лица кружевную марлю.

– Поздравляем! Поздравляем! – вопили прямо мне на ухо, когда мы с женихом медленно двигались к алтарю. – Детей побольше! Семь сыновей!

– Почему семь? – горько усмехнулась я, бросая нехороший взгляд на жениха. – Ну, семь так семь! Восьмой и девятый поживут у бабушки. Я потом тебя с ними познакомлю, милый.

Гул стих, когда дракон повернулся к гостям. Все замерли в предвкушении, подобострастно склонив головы.

– Мне выпала честь, – заметил жених, глядя высокомерно на присутствующих.

– Так заправь ее, – съехидничала я, понимая, что совершаю самую большую ошибку в своей жизни. На меня бросили красноречивый взгляд, а я снова сдула свою марлю, которая липла к мокрому от слез лицу.

– Мне выпала честь представить свою невесту! – заявил дракон, а я уныло помахала всем рукой, как бы намекая, что с удовольствием попрощаюсь с ними. – Внесите чашу! Пусть эта чаша свяжет наши судьбы навсегда. Где бы мы ни были, мы всегда найдем друг друга. Как бы судьба нас не разлучала, мы всегда сумеем воссоединиться.

Я зевнула, глядя на внимающую каждому слову толпу. Зачем мне выходить замуж за дракона? Вот объясните мне! Может, я чего-то не понимаю? А? Чем дольше длилась церемония, тем больше я нервничала и психовала, осматриваясь по сторонам. Нас уже развернули лицом к какому-то алтарю, за которым стоял сухонький мужчина с роскошными бакенбардами в золотистом камзоле. Волна шепота ударила мне в спину.

«Что с ней?» – перешептывались гости, глядя на мое кислое выражение лица.

– Согласен ли ты связать свою судьбу с любимой? – громко спросил распорядитель, поглядывая на дракона, который стоял со скорбным и величественным видом.

– Да, согласен, – лаконично ответил дракон, бросая на меня косой взгляд.

– А что скажет красавица – невеста? – поинтересовался распорядитель, пока я кусала губы и нервно ковыряла какую-то вышивку на юбке. Бусинка – драгоценный камень отвалилась и упала на пол в абсолютной тишине.

– Я не…, – не выдержала я, сглатывая и чувствуя, как в горле пересохло. Мне безумно хотелось сорвать с себя эту липкую от слез марлю, бросить ее под ноги и растоптать. – Я…

– Что? – удивился распорядитель, глядя на меня, а потом на жениха. Народ занервничал, зашуршал, заохал, но стоило мне снова подать голос, как все затаили дыхание.

– Я не… – неуверенным голосом повторила я, а жених, осмотревшись по сторонам, со скорбным видом полез куда-то в карман красивого сюртука. – Я… не …

К горлу подступал ком слез, заставляя все вокруг расплываться в мутной пелене. Жених взял меня за руку, а у меня по щекам стекли слезы отчаяния. Неужели не было другого способа? Он же писал, что любит… Я закусила губу, пытаясь сохранить самообладание. Толпа шумела, бушевала, пыталась разглядеть, что происходит, чтобы тут же обсудить. «Возьми меня! Она тебя не любит! – послышался истеричный женский голос, – Я буду любить тебя сильнее!». «Цыц!», – успокоили женскую истерику.

Я чувствовала, как мою руку сжали, пока я тяжело дышала и шмыгала разбухшим от переживаний носом.

– Я не… – по моим щекам текли слезы, капая в декольте. Я сжимала кольцо, подаренное любимым, сглатывала и выдыхала, пытаясь найти в себе силы продолжить церемонию.

– Горько! – кричали гости, чтобы подбодрить меня. – Горько!

– Горько, – тихим эхом повторила я, глядя перед собой в одну точку и взмахом ресниц заставляя скатиться горькую слезу. И правда, горько. Горькие слезы застыли на моих пересохших губах. Никогда еще в жизни мне не было так горько, как сейчас…

В мою руку что-то вложили, бережно разжимая мои пальцы, а потом сжимая их обратно, мол, держи…

Я опустила глаза, чувствуя, что-то маленькое и шуршащее. Разжав пальцы, я увидела … конфетку, заставившую грудь вздрогнуть в судорожном рыдании. Рука с мятым фантиком дрожала, а я смотрел на него, не веря своим глазам. Дракон стоял со скорбным лицом, словно я силком тащила многотонную тушу под венец, и к маленькой сладости на моей ладошке он не имеет никакого отношения.

– Горько? – подозрительно прошептала я, сжимая в руках конфету и поднимая недоверчивый взгляд в сторону жениха. Фантик в руке прошуршал, а я чуть не задохнулась от счастья, боясь потушить своим прерывистым дыханием маленький огонек надежды.