Артур Прядильщик - Спокойное течение жизни [СИ]

— Ну, есть такие специальные костюмы в реабилитационной медицине — посылают слабые электрические разряды, заставляя атрофировавшиеся или травмированные мышцы сокращаться. Костюмы потом снимают, а мышцы продолжают функционировать, будто их по-прежнему стимулируют электричеством… Что вы так на меня уставились, мальчики?

— Ты такие слова умные знаешь, вуайеристочка моя! — Ласково погладил ее по попке, обтянутой черным материалом, Ходзе.

— В отличие от недоучившейся школоты, я заканчиваю Медицинский по специальности гепатолог!

Кстати, в своем Белом я с сотни шагов чисто, как "болгаркой", срез а л энергетическими манипуляторами (была там такая функция, избавляющая от необходимости таскать с собой меч в качестве оружия ближнего боя) металлические швеллера несущих конструкций. Или жонглировал стеклянными бокалами… типа "а теперь — без рук, оп-па!".

Зависело от желания и настроения "публики". И от ситуации, конечно…

Так что идиот, пытавшийся изобразить хлесткий удар, хрюкнув, сам улетел в межвагонный переход… благо, дверь туда была открыта настежь.

Нет, точно идиот: в раскачивающемся вагоне — раз, залившись до этого алкоголем — два, против неизвестного противника — три, из неудобной стойки — четыре.

Или — не идиот, а "этому столику больше не наливать"?

Пришлось быстро его оттуда вытаскивать… с помощью тех же "манипуляторов". А то ведь "зажует" его сейчас стенками и полом двух вагонов — и адью! — обеспечено долгое и "нервотрепное" разбирательство в жандармерии. Одно дело подраться и наставить друг другу "фингалов" и синяков (тут к этому относятся очень снисходительно… если обмен любезностями происходил "по-честному", разумеется), и другое — получить "на выходе" остывающий труп с сопутствующими протоколами и свидетелями…

Хоть тут и не играются с терминами о "превышении необходимой самообороны", но лишнее внимание мне все равно ни к чему. Да и времени это отнимет — ого-го.

И еще неизвестно, чьи это ребята — волосатые лапы и блат кочуют по всем мирам и неистребимы в принципе. Особенно, когда дело касается различных вариантов России-матушки. А мое социальное положение что-то не располагает к конфликтам.

Со стороны моя маленькая спасательная операция с использованием "манипуляторов" выглядела впечатляюще: выплывающее по воздуху из межвагонного перехода тело…

Наверно, это было похоже на действия весьма сильного мага Воздуха уровня не ниже "кандидата". Компания начинала проникаться — сейчас как раз переходили в состояние "легкий испуг": с ТАКИМ типом связываться небезопасно — ведь неизвестно, ЧЬЯ мохнатая лапа окажется в итоге лохматее и толще. Тем более, ПОТОМ, когда тела из морга забирать будут…

Так что я с удовлетворением засчитал нам всем техническую ничью.

Очкарик сориентировался первым — ужом ввинтился между девицами и быстро-быстро почесал по проходу между скамьями.

Молодец! "Реакция есть — дети будут!" Через минуту — станция, на платформе — обязательно какой-нибудь жандарм будет ошиваться, а там метро, в котором поединки строжайше запрещены — и адью! Повезло очкарику.

И, между прочим, зря я так на него — такие вот щуплые ребята могут оказаться куда опаснее таких амбалов, как я. Взять того же Брюса Ли. Правда, этот натурально паниковал, хоть и пытался это скрыть (эмпатия — еще один привет из моего славного и бурного прошлого). Не боец.

Совсем не боец. Во всяком случае, в этом эпизоде. Я-то к такому отношусь с пониманием, а вот местные … у местных на этот счет сплошные заблуждения и стереотипы. Штампик "трус" ему обеспечен…

— Мне бы выйти…

Правильно говорят: "Доброе слово и пистолет куда убедительнее, чем просто доброе слово". Компания сноровисто подхватила рухнувшего на пол пострадавшего и, бочком-бочком, приготовилась повторить путь сбежавшего очкарика.

— Мы, наверно, пойдем… — настороженно поинтересовался заводила компании…

Я протиснулся к самым дверям, освобождая путь к отступлению:

— Ага…

Антон и Ольга уже убежали на метро — им добираться на другой конец Москвы, а время уже — ого-го! Того и гляди, переходы закроют. Так что на скамейках платформы расположились вчетвером — благо идти до поместья семьи Ковыль было недалеко.

— Добрый дядя — конфетку дал, а мог бы и убить! — попытался разрядить обстановку Илья.

Света, та самая, которую назвали "Сойкой", поежилась:

— Ты его знаешь? Учишься с ним? Вроде бы наш ровесник…