Роберт Блох - Рассказы. Том 3. Левша Фип. [Компиляция, сетевое издание]

— Фип, — говорит Зигмунд. — Боюсь, у меня для тебя плохие новости.

— Я справлюсь.

— Боюсь, ты сомнамбула.

Я срываю одежду.

— Никто не может меня так называть, — кричу я и прыгаю ему на шею. Он удерживает меня.

— В этом нет ничего плохого, — выдыхает Зигмунд. — Это просто означает, что ты лунатик.

Я стону.

— Да я знаю это! Я хочу узнать, как это вылечить.

Зигмунд качает головой.

— Это нельзя вылечить, пока мы не найдем причину. Возможно, я задам тебе несколько вопросов о твоем сне.

— Хотите послушать сказки на ночь?

— Нет. Просто ответь на несколько простых вопросов. Ты храпишь?

— А как еще, по-вашему, такой милый парень, как я, может трижды развестись? Все мои жены играют в бинго в Рино на том основании, что не выносят моего храпа.

— Ага! — Зигмунд постукивает себя по голове. Раздается глухое эхо. — Может, в этом и заключается секрет. Возможно, ты ходишь во сне, потому что не можешь вынести собственного храпа.

— Попробуйте еще раз, док, — предлагаю я. — Вы можете сделать кое-что получше.

— Тогда как же ты засыпаешь? Может быть, у тебя есть какое-то подсознательное проявление с психопатологической коннотацией.

— Черта с два, — отвечаю я. — Я никогда в жизни не болел.

— Я имею в виду, может быть, есть ключ к какому-то психическому расстройству в способе, который ты используешь, чтобы заснуть.

— Я просто считаю овец.

— Овцы? — повторяет Зигмунд. — Овцы? Сбор шерсти? Нет. Домашний фетиш? Нет. А у меня есть!

— Тогда отдайте его мне.

— У овец ведь есть ноги?

— Не знаю, — отвечаю я. — Никогда не замечал. Но если вы спросите меня, есть ли у блондинок ноги, то я эксперт…

— Конечно, у овец есть ноги, — перебивает Зигмунд. — И это ключ к разгадке. Ты насчитал так много ног на этих овцах, что получил импульс ходить. Ты засыпаешь, мечтая о движении. Передвижение. Вот почему ты сомнамбула.

— Лучше бы вам не употреблять этого слова, — вздыхаю я. — А если это правда? Что мне с этим делать?

— Перестать считать овец, — говорит мне Зигмунд. — Посчитай что-нибудь еще. Что-то без ног.

— Что бы это могло быть?

— Ну, например, змеи.

— Я должен считать змей? Но как вам удается видеть змей?

— Не знаю, — отвечает Зигмунд. — Это твои проблемы. Десять долларов, пожалуйста.

Поэтому я выхожу из офиса с советом на десять долларов. Я должен считать змей, говорит он. И он не знает, как я увижу змей. Но я знаю. Есть только один способ увидеть змей вокруг этого города, и это выпить в заведении «Ай-Гоу». Поэтому я иду туда. Это довольно долгая прогулка, и я очень устал от прогулок во сне, но мне удается протащить свои мозоли по улице до гостиницы и взгромоздить свои истерзанные мозоли на медные перила. «Ай-Гоу» — очень необычная таверна. В большинстве мест вам подают шоты, но здесь вы получаете целый взрыв. Виски не только игривое, но и рискованное, пиво странное, и единственный охотник, с которым вы имеете дело, — это парень с блэкджеком, который бежит за вами, когда вы не платите.

Честно говоря, это заведение не из тех мест, где хочется, чтобы тебя нашли мертвым, и у тебя есть на это все шансы, если ты осмелишься выпить больше двух стаканов. Но я умираю от желания немного поспать, и я знаю, что если мне придется увидеть змей, это место будет то, что нужно. Чтобы сделать длинную историю покороче, я провожу около двух часов и трачу до пяти долларов в «Ай-Гоу». Один глоток заставляет меня съежиться, два — посинеть, трех мне достаточно, четыре — и я не могу найти дверь, пять — и я не знаю, жив ли я, шесть — и я вытворяю трюки. Я сижу за столом и дремлю, жалея, что у меня нет ножа, чтобы отогнать змей. Потому что они обязательно придут.

Гремучие змеи не так уж плохи. По крайней мере, ты их слышишь. Мне не нравятся кобры и питоны, а также гадюки. Через некоторое время я нахожусь в состоянии анаконды. Как раз перед тем, как я засыпаю, входит толпа драконов и динозавров и начинает танцевать буги-вуги. Но я помню совет Зигмунда, и не смотрю на их ноги. Это довольно трудно сделать, потому что я понимаю, что они наступают на меня. Они толкают меня прямо в темноту, и я падаю, падаю…

Когда я снова просыпаюсь, я иду. Я знаю, что не сплю, потому что иначе не почувствовал бы удара молотком по голове. Но почему я иду пешком?

Где я?

На минуту я боюсь открыть глаза. Очевидно, подсчет змей не излечил меня от лунатизма. Видимо, я встал со стула в «Ай-Гоу» и двинулся на прогулку. Очевидно. Потому что, когда я, наконец, открываю глаза, я абсолютно и полностью потерян. Уже рассвело, и я ясно вижу, что иду по проселочной дороге, как босоногий мальчик в туфлях. Если я что и знаю об этом городе, так это то, что в нем нет проселочных дорог. Поэтому меня нет в городе. Или это, или я сошел с ума. Может быть, и то, и другое, потому что здесь это выглядит странно.