Александр Гедеон - Принудительный квест

Чип задумчиво уставился на Грута. Тот под пристальным командирским взглядом занервничал и попытался спрятаться за Стрекозу, но был беспощадно возвращен на место.

— Э… Что-то не так, товарищ полковник? — осторожно поинтересовался сильвари, убедившись, что пути к побегу перекрыты..

— Будешь сейчас искупать вину кровью, — Чип положил лапу ему на плечо. — Раз эта курица-переросток на тебя не бросается — встань рядом с гнездом, и когда она в нём будет ворошиться — смотри, где именно яйца. Чтоб нам не тратить время. Ясно?

— Так точно, тащпалковник! — браво вытянулся Грут, страшно довольный полученным заданием. А то он даже начал беспокоиться, что грозный подпол действительно устроит ему какую подлянку в воспитательных целях. А тут — вот, вроде как даже похвалил.

— А мы что? — спросил Метёлкин.

— А мы обходим поляну, и ищем, где нычутся эти вот курозавры.

— Нахрена они нам? — не понял Бубенчик.

— Смотри, — Чип указал на очередную провальную операцию велоцирапторов по похищению яиц. — Для этой мамаши и вон той коровы трёхрогой пернатые — главный враг. Если мы шуганём эту стаю на поляну, то они будут вынуждены ломануть напрямую. Самка, естественно, погонится за ними, посчитав, что засранцы опять хотят стырить её потомство. Пока она их гоняет — мы борзыми кабанчиками скачем к гнезду, где наш храбрый товарищ Грут к тому моменту разведает — я сказал “разведает”! А не “проявит самодеятельность”!

Грут старательно закивал, показывая, что понял всё правильно и вот ничуть, совсем-совсем даже на малюсенько, не будет отходить от полученных инструкций.

Чип на всякий случай пригвоздил его строгим взглядом и продолжил:

— Так вот, Грут разведывает яйца и по нашему прибытию указывает их местоположение. После чего становится на фишке — палить, чтоб мамаша нас не схарчила, пока мы в разорителей могил играем. Стрекоза и я начинаем загружать ранцы — по два яйца в каждый, помните? Первый ранец — Бубенчик, второй — Метёлкин, третий — Ход, четвёртым — Шепард, пятой — Стрекоза. Это уже десять. Загрузивший ранец тут же убегает в лес и ждёт остальных на опушке. Как все собрались — тут же бегом на базу. Или по моей команде, если что-то вдруг пойдёт не так. Все всё запомнили?

— Так точно! — слаженно отозвалось отделение.

Даже программисты не замешкались, продемонстрировав, что и для них неделя под руководством Чипа не прошла даром.

— Тогда начали, — скомандовал Чип.

Грут тут же развернулся и бодро почапал обратно к гнезду. Улепётывающий во все лопатки велоцираптор пронёсся рядом с ним, полностью проигнорировав присутствие сильвари, чем лишний раз подтвердил слова курсанта: раса разумных растений хищникам не интересна.

Самка цератозавра же вообще почти не обратила внимания на то, что рядом с её обожаемым гнездом встал сильвари. Так, покосилась вниз, опознала безобидный пучок ходячей петрушки, и продолжила образцово выполнять свои родительские обязанности.

— Так, тут норма, — удовлётворённо констатировал Чип. — За мной, легко бегом, марш! — и трусцой двинулся вдоль опушки.

Бежать с пустыми ранцами было легко и приятно. Ровно до тех пор, пока за спиной Чипа не послышалось удивлённо-радостное:

— Ой, яблочки!

— Не сме… — начал было Чип, но опоздал.

Шепард ухватил ярко-оранжевый плод, действительно похожий на яблоко, и со смачным хрустом сомкнул на нём челюсти. В следующий миг в нос ирхам шибануло невыносимым смрадом. Перед глазами заплясало сообщение о полученом дебафе, содержимое желудка Чипа рванулось наружу с первой космичекой скоростью. В глазах потемнело, и подполковник сам не помнил, как ухватил за шивороты Стрекозу с Бубенчиком и побежал прочь. Он проламывался сквозь кустарник и не думал ни о чём, кроме желания глотнуть свежего воздуха.

В себя Чип пришёл глубоко в чаще леса, обогатившись на дебаф “Обожжённое горло”. Рядом жадно хватали воздух остальные, включая болвана Шепарда. Вернее, Шепард обморочным половиком висел на плече Метёлкина, издавая жалобные звуки и вяло шевеля лапами. В отличие от других, он огрёб сразу три дебафа, включая тошноту, снижение Силы и дезориентацию на час.

— Долбозавр! — вытерев рот, напустился на него Чип. — Тебя что, не учили незнакомые предметы в рот не совать, а? Вот оно, мля, доказательство того, что ни хера человек не от обезьяны произошёл! Потому что макака, сука, дикая, лесная — и та абы что в рот не тянет, а тут долбоёжик в восемнадцать лет сам сообразить не может!