Алексей Калинин - Слушаю и повинуюсь

Под нами было цветное покрывало Земли, над нами небесная ширь. А слева приближался огромный летающий лайнер черного цвета. Чтобы избежать столкновения с этим металлическим монстром я оторвалась от Артема ибн Петра, и мы снова оказались на кухне.

По всей видимости для господина это было слишком разительная смена обстановки, так как он пошатнулся, схватился за спинку ветхого стула и присел. По всей видимости, ноги его не держали. Стул пожаловался на жизнь протяжным скрипом, но не стал ломаться и разваливаться на куски, да продлится терпение его сиденья и не выпадут шурупы из креплений.

Я же потянулась — во мне сейчас гуляли волны волшебства, чарующие всплески магической энергии, которые делали меня почти всесильной. Это было так чудесно…

Эх, если бы кто-нибудь вбил сейчас в потолок квартиры одно кольцо, а в пол другое… то были бы в этой квартире два ненужных кольца. Зачем я об этом думаю? Скорее всего, это побочное явление от поцелуя.

— Вот только закемарил, а вы тут со своими потрахушками влезли! — раздраженно пропищал Масуд.

Так вот кто был тем самым черным самолетом, так беспардонно вторгшимся в наши лобызания. Всегда он пытается помешать моим планам… Впрочем, он не виноват — таким его сделало проклятие.

Крыса сидела на подоконнике и флегматично чистила клыки кончиком облезлого хвоста. Масуд представлял из себя воплощение всего противного и плохого, что могло быть в этом доме. Уж можете мне поверить — я видела туалетную комнату Артема, когда он вернулся после зимнего корпоратива и пытался напугать унитаз рыком аравийского льва. Потом пытался напугать ванную, умывальник, стиральную машину, туалетного утенка… Увы, никто не напугался, зато утром ему пришлось долго отдраивать это небольшое помещение.

— Не было ничего такого, мы всего лишь поцеловались, — ответила я.

— Да-да, если бы не вы, то сопел бы я сейчас в две дырочки и тихонько попукивал на шелковой подушке, — пискнул Масуд.

— Ты же знаешь, что должен присутствовать тогда, когда я заряжаюсь волшебством. Это не моя идея, а царя Шахрияра, да будут славны его потомки в разветвлении своем.

— А почему он здесь? И почему он постоянно так разговаривает, как будто не рабом был, а гопником с дурного квартала? — спросил Артем, скрещивая ноги, чтобы я не обращала внимания на пах.

А я обращала!

И мне нравилось, что я видела, как он ко мне относится.

Масуд в ответ снова показал Артему средний коготь. Потом подумал и добавил вторую лапку с оттопыренным когтем. Для полнейшей наглядности.

— Шахрияр проклял нас, когда увидел свою верную жену верхом на рабе. С этой поры Масуд должен наблюдать за тем, как я заряжаюсь волшебством. Чтобы он смотрел и мучался воспоминаниями о тех временах, когда сам был рабом и мог раздвигать ноги женщинам…

— Я был не рабом, а личным помощником по клинингу и дезинфекционным работам, — пискнул Масуд. — И женщины сами напрашивались запрыгнуть на мой джуджул, чтобы понять — как можно оседлать вулкан и стать счастливой. Слухи обо мне дошли даже до самого Самарканда…

Артем покачал головой. Он скептически поджал губы и протянул палец, чтобы ткнуть в пузо Масуда. Едва успел отдернуть руку…

Масуд воинственно вскочил на задние лапы, обвил хвост на манер пояса вокруг живота, встал в позу актера Брюса Ли и поманил Артема знаменитым жестом.

— Слышь, сюда иди, я тебя сейчас метелить буду! Ишь чо удумал — в живую крысу культяпки совать!

Я улыбнулась, глядя на Масуда. Мелкий воин всегда с визгом убегал, когда люди не пугались его острых клыков и бешено вращающихся глазок. Зато он не мог не показать свою дерзость и всегда учил жаргонные словечки низших слоев общества, чтобы продемонстрировать низменность и готовность на любую подлость.

Его редко боялись, в основном пинками выпроваживали на улицу. Но сейчас Артем испугался. Это было видно по его белому, как мел, лицу. Чтобы хоть как-то исправить положение, он нагнулся и поднял с пола осколки кружки.

— Ты вроде как хотела что-то с ней сделать?

Я кивнула. Взяла в руки осколки, посмотрела на них и положила на стол. Сейчас я буду творить чудеса…

Надо было видеть глаза Артема, когда он смотрел на меня. Он был похож на мальчишку из глухой деревни, которого отец в первые взял на рынок Багдада, и они попали на выступление факиров. Если бы новый господин положил палец в рот, то схожесть стала бы полной.

Я же улыбнулась, грациозно повела бедром и чуть покачала грудями, отчего крыс на окне ударил себя лапой по лбу и провел по морде, словно стыдясь за меня. Ну и пусть, а я должна разжечь огонь желания в новом господине…