Оро Призывающий - Чужеродный избранник [СИ]

— И почему вы пришли ко мне? — поднял одну бровь Каин.

— Во-первых, не только к вам, — пожал плечами Талл. — Я мобилизую силы — все силы, до каких могу дотянуться. Впрочем, на вас у меня особо большие надежды, и это во-вторых.

— Вы так меня цените? — усмехнулся Каин.

— После всех передряг, в которых вы побывали — и выжили? — Талл красноречиво развёл руками. — Только дурак не оценит вас. Кстати, не считайте, что Высокородные от вас отстали насовсем: это только временная передышка.

— Хорошо, — кивнул Каин. — Что именно вы предлагаете, Архивариус? Как вы хотите бороться с проблемой?

Талл вздохнул, растерянно глядя по сторонам.

— Я не знаю. Пока не знаю. У нас три с половиной недели — пока я не могу предсказать дату с точностью до дня, но смогу, когда мы подберёмся ближе к катастрофе.

— Её можно предотвратить? — собранно уточнил Каин.

— Разумеется! Всегда есть возможность изменить временной поток, — горячо закивал Талл. — Именно это и есть наша первоочередная задача. Понять, что же именно вызвало катастрофу, какое действие. Не допустить его. Если сдвиг пространства и времени всё же произойдёт… я не уверен, что уже что-то можно будет поправить.

— А власть предержащие? — Каин поглядел на Архивариуса. — Они знают о надвигающейся угрозе? Или вы обращаетесь только к маргиналам, вроде меня?

— Некоторые — знают, — ответил Талл. — Не все, но те, что способны поверить мне и оценить масштаб проблемы. Имён я, уж простите, юноша, называть не буду. Не все из них вам друзья, и я честно предупреждаю об этом, но предотвратить надвигающуюся катастрофу сейчас бесконечно, невообразимо важнее любых разборок и дрязг.

— Само собой, — согласился Каин. — Если всё так, как вы говорите — то резервы действительно стоит подключить.

— Рад, что мы сошлись во мнении, — серьёзно кивнул Архивариус. — А теперь, простите меня — пора. Когда придёт время, я с вами свяжусь и сообщу всё, что знаю.

«Время…» — мелькнуло в голове у Каина. — «Этот старик повелевает временем. Ходит по нему так же легко, как кошка по трёхкомнатной квартире. Правда ли эта грядущая катастрофа так его ослабила — или он что-то скрывает?»

Но Талл уже вышел из палаты… А следом время отмерло.

— Да, я понимаю, обидно, — согласился Саул. — Но это ведь не отнимает у тебя твоей предыдущей победы — на Суде Пантеона… и всех твоих будущих побед тоже!

— А? — Каину удалось не сразу вернуться в реальность. — Прости, я что-то устал. Нужно часок поспать.

— Конечно, — Саул и доктор Морау переглянулись и оба вышли из палаты, закрыв за собой дверь.

Разумеется, спать Каину было не нужно — ему было нужно обдумать полученную от Архивариуса информацию. Три с половиной недели — а потом всё канет во мрак? Причины неизвестны, методы борьбы неизвестны, и даже точные сроки…

И как тут прикажешь бороться с проблемой? Он даже не знает, в чём она состоит! И пока ещё Талл даст какую-то информацию…

Однако спокойствие в палате всё не хотело наступать. Внезапно всё замерцало, и подобравшийся на кровати Каин увидел, что в противоположной стене возникло окно. Портал?! Откуда, куда и зачем?

По ту сторону портала что-то страшно завывало; ветер внёс в палату пару смятых бумажных листов.

— Получилось? — раздался до боли знакомый голос в проёме портала. Голос чуть хрипел — кажется, его владелец был ранен, и потому опознать его сходу не удавалось. Каин наморщился.

— Получилось! — а вот это Талл, абсолютно точно. — Но у нас полминуты, континуум нестабилен, мы…

— Хорошо! — что-то громыхнуло, и в портале показался…

Он сам.

— Это я? — вытаращился Каин. — Я это ты? Из будущего, и у нас не получилось?

— Ещё может получиться, — ответил он сам, весь в крови и бинтах. — Запомни одну вещь. Когда придёт время — не размышляй, убей его.

— Кого? — не понял Каин из настоящего. — И что значит, когда придёт время?

— Ты сам поймёшь, когда настанет этот момент, — махнул рукой Каин из будущего. — Ты будешь размышлять, как поступить. Выбери смерть!

— Но чью?

— Я не могу назвать имя, ты…

Каин из будущего хотел закончить фразу… но тут портал замерцал, и всё пропало.

— Чёрт!.. — Каин, вновь оставшийся единственным, от злости саданул живой рукой по бортику кровати. После всей боли, испытанной им за последнее время, лёгкий ушиб вообще не ощущался — слишком уж сильно поднялся его боевой порог.

Почему нельзя было сказать имя, причём с самого начала? Почему он сам — такой идиот?