Лайон де Камп: Единорог Эвдорика

Теовик вернулся на закате и сказал:

— Вот ваше мыло и все остальное, милорд. Жилло спрашивал о вас, и я сказал, что все идет хорошо.

Так как Бертруда готовила ужин, Эвдорик отложил мытье до утра. Наутро, сняв с себя все, кроме набедренной повязки, он, при охотной помощи Теовика, притащил брыкающуюся и ревущую Бертруду к реке. Они стащили с нее блузку и юбку и затолкали в воду.

— Боже, какая холодная! — завопила она.

— Это лучше, что у нас есть, моя леди, — отозвался Эвдорик, яростно работая губкой. — Клянусь Божественной Двоицей, красотка, на тебе из грязи целый слоеный пирог! Да не дергайся, чертова кукла! Дай-ка мне гребень, Теовик, эти космы надо хоть немного расчесать. Ладно, теперь я и сам справлюсь. Тебе пора лошадей кормить.

Теовик отправился в лагерь. Эвдорик продолжал намыливать, тереть и окатывать водой свою жертву.

— Ну, — спросил он, — неужели в самом деле это настолько страшно?

— Я… не знаю, сэр. Такого я еще никогда не испытывала. Но я замерзла, можно я о вас погреюсь? Сдается мне, вы сильный, правда?

— Ты сейчас, пожалуй, не слабее, если вспомнить, сколько сил я потратил, пока тащил тебя сюда, — ответил Эвдорик.

— Я много работала. Некому больше вести хозяйство с тех пор, как моя мамаша смылась с тем торговцем. Мы с отцом одни остались. Вот это мускулы!

Она потрогала его бицепс, придвинувшись настолько, что ее большие твердые груди коснулись груди Эвдорика. Тот ощутил под набедренной повязкой знакомое шевеление.

— Полегче, полегче, дорогуша, — сказал он. — Я ведь сказал, ПОСЛЕ того, как поймаем зверя, а не до этого. — Когда же она стала продолжать в том же духе и принялась исследовать Эвдорика, тот рявкнул: — Я же сказал, нет! — и оттолкнул ее.

Он толкнул ее сильнее, чем собирался, и она упала в воду. <���…> л помочь, он снова должен был заплатить видением дна озера; и когда он опять двинулся к гибели на дне мира — как пловец, как неспособный говорить, он слышал откуда-то с высоты над Землей вой Фенриса Волка, готовящегося пожрать луну; и услышав, он понял, что вой этот так же похож на трубный глас правосудия, как дама рядом похожа на луну. В каждой малости. Во всех отношениях. И его охватил страх.