Кир Булычев - Гусляр-2000

– Любовь превозможет, – сообщил Гедике.

Невеста висела на его локте, как спелая груша.

– Так что вас так торопит? – спросил Минц.

– Я ее обесчестил, – признался Гедике.

– Нет, я сама напросилась, – доверчиво возразила девушка.

– Это еще не трагедия, – вмешался Удалов. – Мы с моей женой Ксенией активно встречались до свадьбы – и ничего.

– А мне, по законам нашего общества, придется утопиться.

– Не может быть! – удивился Минц. – У вас такое гуманное общество!

– Для кого гуманное, а для меня сволочное, – ответила девушка. – Живем здесь, как в четырех стенах, отстаем в прогрессе, даже кино не изобрели, а чтобы из Галактического центра попросить – ни-ни! И всё эти проклятые старцы!

И она с неприязнью поглядела на Минца.

– Если ее утопят, я тоже утоплюсь, – сказал Гедике.

– И ребеночек, который развивается во мне, тоже утонет, – сказала Гругена.

Она зарыдала, Гедике заплакал, и даже Иванов уронил мужественную слезу.

– Приготовьтесь выслушать горькую правду, – сказал Минц. – Вы садитесь, садитесь, в ногах правды нет. Я хочу вас сначала спросить, известно ли вам, что наша страна переживает некоторые временные экономические трудности?

– Читали, – ответил Гедике. – Только при чем тут моя любовь?

– А при том, что в естественном состоянии ты не смог бы поцеловать свою невесту, потому что случайно проглотил бы ее вместе с ее прекрасными тремя глазами.

– Во блин! – Петр Иванов даже зажмурился от отвращения.

Гедике страшно побледнел. Он начал дрожать в предчувствии роковых новостей.

И тогда, понимая, что отступать некуда, Минц рассказал собратьям по полету всю горькую правду.

Наступила тишина, прерываемая лишь короткими вздохами невесты.

Потом Гедике сказал:

– Могли бы нам довериться с самого начала. Я ведь успел в комсомоле побыть.

– И в пионерах, – добавил Иванов.

– Правительство полагало, что стресс, вызванный страхом остаться в маленьком виде, будет слишком сильным.

– И мы рехнемся? – спросил Гедике.

– Вроде того.

– Теперь вы понимаете, почему я посоветовал вам повременить с браком, – сказал Минц.

– Теперь мы многое понимаем, – ответил Иванов.

Экспедиция оказалась в страшном положении.

Можно отвезти Гругену домой, на Землю. Кажется даже, что такой выход устраивает всех. Его одобрит и Президент.

Но подумайте: на Земле космонавт просто обязан стать снова большим, иначе всемирный обман будет разоблачен, и на нашу страну падет тень, а Президент станет посмешищем в реакционных кругах и среди радикалов. Значит, Гедике будет давать пресс-конференции, выступать по телевизору, писать отчеты о полете, а где будет его жена? В спичечном коробке? А где окажется его ребенок, который родится уже в этом году?

В том же коробке. И их склюет первая же ворона.

Тут невеста зарыдала. И сказала, что лучше потонет на своей родине, чем станет насекомым на родине мужа.

– Есть другой вариант, – сказал Минц. – Гедике остается здесь.

– То есть как я остаюсь здесь? – возмутился космонавт. – Меня товарищи ждут, мне орден должны дать, геройскую звезду, меня за границу, наверное, пошлют... А вместо этого меня придется судить! За дезертирство с космического фронта.

– Миленький, дорогой! – взмолилась невеста. – Неужели эти ордена и воинственные слова важнее, чем наша любовь? Папа дает нам в приданое виллу на берегу моря и яхту. Ты давно хотел иметь яхту, не так ли? Я рожу тебе пять или шесть богатырей...

– Ну, блин, – сказал Петр Иванов.

– Нас ждут, – сказал Минц, который полагал, что ничего хорошего из этого брака не выйдет. – Вся страна приникла к телевизорам. Ведь пленки, на которых снят наш прилет и встреча, уже получены на Земле. Какие широкие объятия, как всегда, раскроет Родина!

– Придется возвращаться, – печально вздохнул Гедике. – Сначала долг, а потом любовь.

– А мне что, утопиться? – спросила невеста.

– Полетишь с нами, – сказал Гедике. – Обойдемся без яхты. Нам правительство подарит и виллу, и катер, и верхового коня. Лев Христофорович, у вас найдется еще немного средства, чтобы привести Гругену в крупный человеческий размер?

– Ох не знаю, получится ли! – развел руками Минц. – Средство испытано только на людях. А вдруг не получится?

Тут зазвонил телефон. Незнакомый голос с иностранным акцентом спросил:

– Здесь ли находится известный космический путешественник Корнелий Удалов?

– Я у телефона.

– Ты что, не узнаешь старых друзей?