Елена Самойлова: Чужой трон

Червень [1]в этом году выдался на редкость жарким и засушливым. Солнце палило нещадно, вызывая желание залезть в воду и не вылезать оттуда до самого вечера, когда жара сменялась упоительной прохладой. Удивительное дело – зима у подножия Гномьего Кряжа оказалась столь суровой, что надежды на нормальные весну и теплое лето были весьма призрачными, и я почти пожалела, что переселилась так далеко на север. Но со второй декады березеня [2]положение поменялось – стремительно зацвели луга, деревья за какую-то неделю обзавелись молодыми листочками, а я передумала в очередной раз менять место жительства, сославшись на банальную лень.

И вот теперь я совершенно не сожалела о своем решении. Лето оказалось жарким, и, хоть первые недели и лили дожди, к началу червеня погода таки вспомнила, что до осени еще как минимум два месяца, и решила наверстывать упущенное. Вот уж когда мы с Вильей порадовались, что остались на севере, да еще и поближе к Белозерью, – в Столен Град при-шла обжигающая духота, а за ней лесные пожары. Сколько ни предупреждай народ – все равно будут разжигать костры в лесах, иссушенных солнцем и истекающих смолой, вот и полыхают один за другим леса, ведуны едва тушить успевают…

С приходом весны нежить в Сером Урочище маленько угомонилась, а с наступлением жары пропала совсем, уйдя в глубь низины и не появляясь даже на ее окраинах. Не жизнь, а сказка. У меня сейчас наступила пора отдыха – время собирать травы еще не пришло, нежить носа не высовывала, так что все мои обязанности пока состояли в наколдовывании легкого дождя над посевами и грядками.

Я вышла на порог избы в одной сорочке и сладко потянулась. Несмотря на ранний час, в воздухе уже чувствовалась влажная духота – значит, сегодня днем опять будет очень жарко. Село постепенно просыпалось, и по улице уже вовсю суетился занятой народ, метавшийся туда-сюда по своим делам. То и дело мимо нашей избы проносился очередной ученик знахаря, на бегу перебирающий листочки с записями или же травяные сборы. Леший, значит, опять начнет меня дергать, мол: «Ведунья Еваника, а что с этим делать надо?» За спиной раздался голос Метары – пожилой знахарки, к которой нас с Вилькой подселил Силантий:

– Еваника, ты завтракать будешь? Если да, то иди скорее, не то Вилья тебе ничего не оставит!

– Спасибо! Сейчас приду.

Я улыбнулась и посмотрела на величественные горы, стеной вставшие на севере.

Прошло больше полугода с того дня, когда мы вернулись в Древицы вдвоем с Вилькой. Встретили нас тогда – мрак! Кто же знал, что вслед за нами из Серого Урочища выбегут недобитые виверны, горящие желанием поквитаться?! Нас тогда спасли древицкие лучники, остановившие нежить слаженным залпом, и это дало нам с Вилькой время опомниться и оказать достойное сопротивление. Хотя на этот раз проблем не возникло – виверн было не больше десятка, половину из них сразу же положили эльфы, не знавшие промаха, а остальных прикончили мои заклинания и Вилькин меч…

– Еваника, где тебя леший носит?! – раздалось за спиной, вслед за чем послышались быстрые шаги, и на крыльце рядом со мной возникла Метара, многозначительно притоптывающая плетеным лаптем по добротным доскам.

Я привычно втянула голову в плечи – Метара, несмотря на свой почтенный, далеко за шестьдесят, возраст, была весьма неунывающей, острой на язык и скорой на расправу знахаркой, которую я слегка побаивалась.

…Когда Силантий отвел нас к этой избе, мы с Вильей и не представляли, к кому нас подселили. Дверь открыла крепкая высокая женщина лет пятидесяти, в ее длинных каштановых волосах блестели седые пряди, одета она была в просторное темно-синее платье до пола, подпоясанное плетеным ремешком, с которого свисала знахарская сумка. Удивительно ясные темно-карие глаза окинули нас с Вилькой с головы до ног, после чего ироничная улыбка расплылась по лицу немолодой знахарки.

– Силантий, кого же ты мне привел? Девиц на выданье? Зря, приданого-то у меня нет.

Волхв невозмутимо кивнул, здороваясь.

– Метара, это Еваника Соловьева, воспитанница Лексея Вестникова, и ее подруга, младшая княжна Росская Ревилиэль. Я говорил тебе о них.

– Да помню я, – отмахнулась та, продолжая разглядывать нас. – Значит, это ты – Лешкина ученица?

Я поперхнулась, услышав имя наставника, произнесенное с небрежностью, которая свидетельствовала о давнем знакомстве. А Метара, вдосталь насладившись ошарашенным выражением моего лица, хлестко припечатала: