Андрей Уланов - Раз герой, два герой...

– Благодарю покорно, – отозвался чернокнижник, осторожно снимая с верхней полки массивный шар мутного стекла. – Но самое дальнее путешествие, которое я готов предпринять, – это квест к лавке зеленщика в трех кварталах отсюда. Просто теперь мне, дабы прояснить вашу историю, придется использовать куда более сложные методы, которые к тому же…

– Стоят дороже, – перебил его Шах. – Понятно. Валяйте, мэтр, а мы поглядим на результат.

– Результат, – ворчливо произнес Флюсе, с натугой разворачивая вверх лапу бронзового грифона, – также будет не столь однозначным, как мог бы. Молодой человек... эй? Я к вам обращаюсь!

– Да? – увлекшийся изучением насечки на гномской полуброне Хорин виновато потупил глаза.

– Смотрите в этот шар, – скомандовал чернокнижник, убедившись, что шар надежно лег в когтистый захват.

– Просто смотреть?

– Нет, – язвительно заметил Флюсе. – Еще вы должны увидеть своим внутренним взором тех самых тварей, которых так живо описывали мне пять минут назад. Вы же видели их всех… даже, как я понял, кого-то лично зарубили.

– Вы сомневаетесь, – вкрадчиво сказал Хорин, опуская руку на эфес шпаги, – в словах имперского дворянина?

– Да сохранят меня Светлые Боги от столь жуткого заблуждения, – горячо воскликнул толстячок. – Никоим образом.

Наблюдавший за этой сценой Шах не смог удержаться от сдавленного смешка – он-то помнил, что именно находится в ножнах на поясе его нанимателя.

– Прошу вас предельно сосредоточиться, – продолжил мэтр. – Это крайне важно для удачного…

– Я понял, – огрызнулся молодой имперец. – Сейчас…

Нахмурившись, он прижал ладони к вискам, чуть подался вперед – и мутный доселе шар вдруг полыхнул чистым светом солнечного дня.

– Ну и уродец! – заметил Шах.

Ковылявшая в шаре тварь и впрямь вряд ли могла вызвать чьи-либо симпатии. Ее можно было назвать человекоподобной – что, впрочем, только ухудшало дело. Выпученные глаза, полураспахнутая в подобии идиотской усмешки пасть, белое – Шах и не предполагал, что белый цвет может иметь столь отвратительный оттенок, – пузо, длинные, достававшие почти до земли руки и дряблая красная кожа. Затем в шаре что-то мелькнуло, и следующей картинкой была уже лужа бурой слизи, на поверхности которой плавало несколько красных ошметков, – и два белых шара, в которых без труда можно было узнать давешние выпученные глаза.

– Это, – с отвращением промолвил Хорин, – то, что после них остается.

– Негусто, – заметил Шах. – Они что, лопаются?

– Да. К сожалению, – вздохнул имперец, – у “козлов” шкура куда прочнее, чем у ходульщиков и прыгунцов. Дубинки крестьян их уже не берут.

– А они наконечники острить не пробовали? – спросил Шах. – Нет, не отвечай, я сам догадаюсь. Это будет уже копье, а их крестьянам иметь запрещено.

– Забавно, забавно, – пробормотал Флюсе, наклоняясь к шару. – Это, значит, как вы их называете, прыгунцы, а эти… “козлы”. Да, определенное сходство имеется… можно даже предположить… да, скорее всего именно так и обстоит дело. Благодарю вас, юноша, вполне достаточно.

– Ну, мэтр, – попросил Шах. – Скажите нам что-нибудь… хорошее, для разнообразия.

– К сожалению, – отозвался Флюсе, с озабоченным видом охлопывая себя по многочисленным кармашкам, украшавшим его мантию порой в самых неожиданных местах – даже на спине их имелось три штуки. – Порадовать вас ничем особо не могу… ну да огорчить, впрочем, тоже… ага, вот он.

Искомым предметом оказался длинный, с замысловатой бородкой ключ, которым чернокнижник отпер дверцу огромного черного шкафа, занимавшего едва ли не три четверти западной стены лавки.

– Узнаете? – осведомился Флюсе, приподнимая перед собой небольшую баночку, до половины заполненную красной жидкостью. – Ничего не напоминает?

– Боюсь, – начал было Хорин, – что…

– Цвет, – выдохнул Шах. – Шкура у этих тварей точь-в-точь такого же мерзкого оттенка.

– Браво, юноша! – Довольный мэтр спрятал пробирку обратно в шкаф.

– Универсальный декокт номер пять, или, как его еще называют, смесь Интек-Карда. Имеется у каждого уважающего себя алхимика… ну, или у человека, мнящего себя таковым.

– И какое же, – вкрадчиво спросил Хорин, – отношение эта алхимическая дрянь имеет к тварям?

– Самое что ни на есть прямое! – заявил Флюсе. – Вся ваша, не побоюсь этого слова, кунсткамера тварей получена с помощью этого вот состава из обыкновенной лягушачьей икры. Простейшая мутация второго уровня, с последствиями которой частенько приходится иметь дело живущим поблизости от городских помоек.