Алексей Калугин: В начале было слово

Кончилось все тем, что, встретившись в очередной раз с представителями всех трех церквей, Хауат Иси Тауах заявил, что не видит смысла в обсуждении параллельно трех религиозных концепций, каждая из которых отличается от остальных всего лишь несущественными деталями. После чего флаец предложил святым отцам либо согласовать свои позиции, либо выбрать среди них какую-либо одну, с которой они в дальнейшем и будут иметь дело.

– В тот момент мне показалось, что все они одновременно лишились дара речи, – проникновенно взглянув в глаза Ку Ши, Хауат Иси Тауах высказал свое впечатление о том, как отреагировали на его заявление миссионеры. – Они смотрели на меня так, словно я изрек нечто, что не просто не поддается осмыслению, а противоречит элементарному здравому смыслу. Потом они вдруг все разом принялись кричать, что то, что я им предлагаю, невозможно осуществить. При этом они еще и руками размахивали – вот так… – Взмахнув тремя ложноножками, флаец изобразил, как именно выражали свое возмущение почтенные служители церкви. – Но я оставался непреклонен. Тогда миссионеры решили устроить диспут по вопросам веры, и та церковь, что выйдет из него победителем, получит право проповедовать свое учение на Фла. Представители же остальных двух церквей после окончания диспута должны буду незамедлительно покинуть означенную планету. И диспут начался незамедлительно…

– Так и не сумев ничего доказать друг другу, святые отцы перешли к мордобою, – закончил за флайца Пасти.

– Нет, это произошло не сразу, – отрицательно махнул ложноножкой Иси. – Вначале они и в самом деле попытались было вести диспут. Но уже на второй день выяснилось, что они попросту пытаются перетянуть каждый на свою сторону одни и те же аргументы. Они использовали одинаковые цитаты из Святого писания, но при этом представитель каждой церкви пытался вложить в них свой смысл, отличный от того, что видели в них остальные. – Флаец недоумевающе выставил свои глаза вперед на тоненьких стебельках. – По мне, так в том, что они говорили, вообще не было никакого смысла. Но, когда я попытался сказать им об этом, на меня никто даже внимания не обратил – настолько захватил их диспут.

– Скорее уж не сам диспут, а награда, обещанная победителю, – усмехнулся Тротт.

– К вечеру четвертого дня победитель в диспуте даже не наметился, – не обратив внимания на замечание Эрика, продолжал флаец. – Но нервы спорщиков, вероятно, были уже на пределе. Под вечер представитель Истинной Галактической церкви Господа, желая продемонстрировать, как именно поступал в свое время один из их авторитетов с отступниками, схватил представителя Доподлинно Истинной Галактической церкви Господа за бороду и ударил его по голове переплетенным в пластик, но тем не менее достаточно объемистым и увесистым томом Святого писания. Вот тут-то и началось то, что вы называете мордобоем. В нашем языке подобное понятие отсутствует, но, поскольку я был непосредственным свидетелем всего происходящего, у меня нет ни малейшего сомнения в том, что происходил именно мордобой. Хотя святые отцы били друг друга не только по лицам… Кстати, почему по отношению к людям не употребляется слово «лицебой»?

– Потому что нормальные люди друг друга по лицам не бьют, – ответил флайцу Морин.

– Вы хотите сказать, что в лице прибывших на Фла миссионеров трех Галактических церквей мы столкнулись с проявлением некой патологии?

– Боюсь, что так, – угрюмо кивнул Морин. – Иначе нам бы здесь нечего было делать.

– Я не знал, что патологическими личностями также занимается Галактический патруль, – удивленно выдвинул свои черные глаза Хауат Иси Тауах.

– Чем нам только не приходится заниматься, уважаемый Иси, – тяжело вздохнул Пасти. – Порою мне кажется, что патрульный – это человек, который умеет делать все и способен справиться с любой ситуацией.

– Побольше самокритичности, патрульный Пасти, – усмехнулся Морин.

– Ты со мной не согласен, командир? – Пасти удивленно вскинул брови.

– Согласен, – кивнул Морин. – Но считаю, что скромность также является неотъемлемым качеством патрульного.

– Очень интересное замечание! – радостно воскликнул Хауат Иси Тауах. – Из него я могу сделать вывод, что проповедник является прямой противоположностью патрульного, поскольку каждый из тех проповедников, с которыми мне доводилось иметь дело, занимался исключительно самовосхвалением. Следовательно, если служитель церкви является патологическим типом человеческого существа, то патрульного можно признать за эталонный образец.