Карина Пьянкова - Права и обязанности

– Он… здоров? – с надеждой спросил Айэллери и почти умоляюще посмотрел на человека.

– Нет, – покачал головой Райвэн, – это лишь временный эффект. Полностью здоровым он станет только рядом с тем драконом, на которого запечатлен.

– Я никогда не отдам своего брата дракону! Это тупое кровожадное животное! – запальчиво воскликнул Перворожденный, яростно сверкая сине-зелеными глазами.

Запальчиво-то запальчиво, но все равно как-то не слишком уверенно, так что все поняли: отдаст, даже если этим чертовым ящером будет сам Черный Дракон, воплощение извечного зла, если только Лаэлэн выздоровеет.

– Никогда – опасное слово, – неожиданно грустно усмехнулся в ответ на вопли эльфа маг. – Оно слишком любит лгать.

В этот момент всем стало абсолютно ясно, что от этого гадского некроманта им так просто теперь не избавиться, тем более Лаэлэн, глядя на него, буквально оживал, а за мальчишку (плевать, что ему девяносто лет, эльфы взрослеют медленнее) переживали все как за больного ребенка, даже Килайя, хотя не призналась бы в этом даже под угрозой смертной казни.

– Мы согласны принять тебя в отряд, – с тяжким вздохом великомученика, поднимающегося на эшафот, выразил общее мнение Эрт.

Райвэн равнодушно пожал плечами: мол, мне все равно, но раз уж вы все так просите…

Вот же сволочь! Откровенная сволочь! Это показное равнодушие и абсолютная, непрошибаемая уверенность в собственном превосходстве, которая могла поспорить с эльфийской, бесила окружающих до невозможности, но, видимо, такой уж была их кара за грехи: тощей, черноволосой и на удивление наглой.

– Ты странный… – чуть грустно задумчиво произнес Лаэлэн. – Добрый, только…

– …слишком люблю издеваться над окружающими? – с хитрой улыбкой предположил Райвэн.

– Угу, – согласно кивнул эльф, поглядев на некроманта исподлобья.

«Он сейчас свалится!» – уже в тысячу первый раз с отчаянием и странной яростью подумала Килайя, глядя на бодро шагающего впереди всех мага, который опирался на посох только потому, что так было положено, да еще и умудрялся насвистывать что-то до невозможности фривольное. Демонесса уже прокляла про себя идиотскую идею пойти по этим горным тропам, больше напоминавшим козлиные, а не по старым гномьим тоннелям, где идти было бы удобнее и приятнее, да и ко всему прочему не так сильно дуло. Но стоило Эгорту, гному, который с ними отправлялся, предложить этот маршрут, проклятущий некромант подскочил как ужаленный и заявил, что в эти (повторять слово, употребленное Райвэном, Килайя стеснялась даже мысленно)… катакомбы они пойдут только через его труп. Все, кроме Лаэлэна и гнома, разумеется, радостно заявили, что с превеликим удовольствием исполнят последнее желание Черного мага, но тот почему-то оказался решительно против и ответил, что будет защищаться до последнего. Гном, как ни странно, очень серьезно отнесся к истеричным воплям человека и почтительно спросил, почему он категорически не желает идти по подземельям. В ответ на этот вопрос некромант навскидку перечислил практически всю энциклопедию нежити и половину энциклопедии нечисти, после чего с нежной улыбкой сообщил, что все эти милые и наверняка дружелюбные существа были встречены им во время последнего спуска в старые тоннели. Энтузиазма у всех резко поубавилось. Конечно, Райвэн мог им попросту соврать, демонесса не испытывала ни малейшего сомнения, что гадский некромант способен сделать это в любой момент, не испытывая каких-либо угрызений совести, но проверять правдивость его заявлений на собственной шкуре почему-то не слишком хотелось. Возможно, что все эти твари действительно там водились, бородатые сами признавали, что в свои старые катакомбы они очень и очень давно не спускались, но тогда возникал другой вопрос: как же маг, столкнувшись нос к носу со всем этим изобилием, остался жив и даже вполне здоров? Райвэн предпочел просто не отвечать, а вот Грэш ехидно предположил, что некроманта просто приняли за своего.

Спустя пару минут до членов отряда дошло еще и то, что путь через горы будет гораздо сложнее, а значит, малолетний нахал выдохнется гораздо раньше своих невольных спутников.

Когда отряд вышел с рассветом, все уже предвкушали, как через три лиги мальчишка будет униженно ныть и умолять о передышке.

Угу. Еще непонятно, кто кого о привале должен просить! Райвэн будто из чистой вредности пер вперед, как тяжеловоз в упряжке, не замечая ни препятствий, ни того, что его спутники уже еле плетутся, и ему, похоже, все было глубоко до драконьего логова. Понять, откуда в этом тощем, хилом теле было столько сил, представлялось просто невозможным. К концу дня все уже чувствовали себя измученными настолько, что фраза Кота «Если я не вытяну ноги, я их просто протяну», не показалась никому шуткой, и только тогда некромант соизволил обратить внимание на мучение товарищей. Сам он был до возмутительности бодр и свеж и даже не запыхался, хотя тащил на себе столько же, сколько и все остальные. Уму непостижимо. А они так надеялись посмотреть, как Райвэн будет глотать пыль из-под их сапог. Видимо, это и называется полным обломом…