Дмитрий Емец - Великое Нечто

Деревянная панель отъехала. За ней в стене оказалась бронированная дверца сейфа. Корсаков покачал головой.

— Удивлен, что слишком круто? — спросил Никита. — После той истории с шефом я уже не доверял сейфам на работе, все хранил здесь…

К назначенному времени они были в Сокольниках недалеко от крытой автостоянки. Место было выбрано с толком — пустынное и безлюдное. Их уже ждали. Напротив пустыря, где совсем недавно по ветхости был снесен выставочный павильон, построенный лет тридцать назад всего на один сезон, въехав одним колесом на тротуар, стояла белая «Вольво» с затемненными стеклами. Недалеко от машины прогуливались два парня в кожаных куртках и мрачно курили.

— Вот уж точно профессия на лбу написана, — усмехнулся Корсаков.

Впрочем, почти сразу у него пропало желание смеяться. Парни у «Вольво» двигались с целеустремленностью бульдогов и вряд ли способны были оценить любую иронию. Один из них остановился у столба, а другой подошел к «Вольво». Зеркальное стекло отъехало, и парень что-то сказал невидимому собеседнику, остававшемуся в машине.

— Как-то это все выглядит очень мрачно, — заметил Алексей.

— Мне это тоже не нравится, — признался Никита. — Полсотни тысяч не такие большие деньги для всех этих предосторожностей. И куда подевался Антон?

Никита вышел из машины и, облокотившись на крышу, уставился на парней. Те не сдвинулись с места, только рука одного из них как бы невзначай скользнула в карман.

Дверца «Вольво» наконец открылась, и показались двое. Плотный усатый здоровяк с округлым начальственным брюшком и с ним рядом маленький, суетливый, со встопорщенными усиками. Пузан придерживал его под локоть и дружески похлопывал по плечу.

— Это Антон. Все в порядке, Лешка, можешь вылезать. Здесь все свои, — обрадовался Бурьин.

Когда Корсаков вышел из машины, Никита уже был рядом с «Вольво». Его громадная спина выражала максимум дружелюбия. Парни в кожаных куртках пока держались чуть поодаль.

Маленький, который в это время как раз говорил, замолчал и с некоторой опаской уставился на подошедшего Корсакова.

— Это мой друг. Знакомься, Леша, это Антон.

Антон натянуто скривился и без особого энтузиазма пожал Корсакову руку. Его ладонь была вялой, как дохлая рыба.

— А теперь познакомься с… — обратился Никита к молчаливо стоявшему рядом пузану.

— Михал Михалыч, — отдуваясь, пропыхтел пузан, оценивающе взглянул на Корсакова и почти сразу отвернулся. — Может, перейдем к делу? Вы привезли? — спросил он.

— А деньги у вас с собой? — в свою очередь спросил Никита.

Пузан повернулся к «Вольво» и кивнул. Один из «кожаных» парней открыл переднюю дверцу, вытащил чемоданчик и на расстоянии показал его.

— Он ваш, если товар нас устроит, — осклабился пузан. Зубы у него были хорошие, даже слишком, но с каким-то синеватым, неживым оттенком.

— Ну а вот наша часть. — Бурьин щедрой горстью зачерпнул из кармана антикварные монеты, не отказав себе в удовольствии звякнуть ими как мелочью.

Пузан взглянул вначале на монеты, потом на Антона, тот кивнул. Михал Михалыч вытащил из кармана лупу и быстро, одна за другой, пересмотрел все монеты. Судя по всему, клиент знал толк если не в монетах, то в золоте.

— У монеток неважный вид. Похоже, они долго пролежали в земле, — сказал он.

— Разве? — удивился Никита. — Вот уж не думал. Они попали ко мне случайно.

— Вот как? И много у вас таких? — спросил Михал Михалыч.

— Некоторое количество… — ответил Никита.

— Больше, чем здесь?

— Может, и больше, — кивнул Бурьин. — Только что-то вы не похожи на коллекционера.

Антон тревожно завозился и переступил с ноги на ногу.

Хотя сделка как будто завершалась удачно, вид у него был какой-то подавленный.

— А вам какое дело, коллекционер я или нет. Главное, я готов платить за товар, — веско сказал пузан.

— Может быть, не будем гнать лошадей? Так понемногу и пойдем? — спросил Никита.

— Само собой. — Михал Михалыч прищурился и повернулся к парням.

«Кожаный» громила подошел к ним и открыл чемоданчик, в котором лежали аккуратные пачки долларов. Всего пять пачек, в каждой из которых по сто стодолларовых купюр, перетянутых банковской лентой. Честно говоря, Корсакову казалось, что пятьдесят тысяч долларов — это больше.

— Пересчитывать будете? — спросил пузан.

— Неплохо бы. Денежки счет любят, — Никита протянул руку, чтобы взять одну из пачек, но в этот момент в бок ему уткнулось дуло.