Белова Елена - Ты дура! Или приключения дракоши!

— Какого черта?

— Охренеть, — ответил мне незнакомый голос. Кто ж это? Не рассмотреть — факел у самого лица. Они что, совсем? Волосы подпалят! Эй!

— Оп-па…

— Вот это подарочек… Слышь, шаман, за такое мы тебе даже твою шкуру оставим…

И кто-то больно ухватил меня за руки. Эй, ничего ж себе! Это кто посмел?… Ну вы влипли! Но когда факел отодвинули, я поняла, что влипла именно я.

… Их было трое.

И вид был — как у орков из ролевушки по ВК. Оружия навешано — прямо склад металлолома, а от рож даже обезьяна шарахнется и с трясучкой до конца жизни останется.

Если только встречу переживет! Рик, где Рик?

Вот! Чем это его так?… Ой мамочки… это что, кровь?

— Слышь, шаман, это настоящая или ты какую-нибудь лягушку переколдовал в красотку?

— Эй, цыпа, открой ротик, квакни чего-нибудь.

— Да какая разница! Главное, что на ощупь настоящая! — и это пугало протянуло ко мне лапы!

Ах вы уроды! Козлы! Помесь макаки и бомжа! Ах вы…

И меня… вы представляете… МЕНЯ! Ударили…

Госпожа… госпожа… эй…

Голос долбил прямо по голове, и я кое-как разлепила ресницы. Передо мной маячило чье-то лицо… ой блин, голова болит как… Я че, пила? Когда? С кем? Где? Хочу Алка зельцеру…

— Госпожа… ну же… — снова послышался надоевший шепот…

Вот пристал!

Я кое-как прищурилась, чтоб понять, какая скотина меня будит — горничная или таки папа (послать — не послать…) и увидела, что лицо это — череп.

Я не заорала только потому, что голос пропал. Начисто. И не удрала, потому что ноги не шли… держало их что-то, что ли? Только дернулась так, что кого-то головой боднула.

— Госпожа! — обрадовался этот «кто-то» за моей спиной. — Вы очнулись!… Только тихо…

— Рик?

— Тихо, прошу…

— Рик, какого черта? — я вспомнила все и сразу. Другой мир. Шаман. Сказочная ночь. Три отморозка, мать их так! Это избушка Рика, с его черепами и травами… А как я… А, вон они, гоблины эти, в сундуке копаются и под полом… Значит, сюда притащили. — Ты ж колдун, преврати их в кого-нибудь! Или колдани!

— Не могу!

— Как не можешь?!

— Я б смог, если б не ты! — вырвалось у блондина, — Объяснял же тебе… Да и руки сломаны… Слушай, ты можешь спастись! И привести солдат. Эти трое из шайки Гар-Иттена, запомнишь?

— Как?

— Черного вепря! Молчи и слушай, ду… госпожа… Полетишь за озеро, к замку… Скажешь, я послал. Скажешь, шайка готовится напасть на деревню… поняла?

— Полетишь? — только и смогла ляпнуть я…

— Да! Ты только…

Но я не дослушала. Над головой кто-то заржал — ясно, гоблины уже пограбили все, что могли, и вернулись к нам.

— Прям голубки! — урод потолще напялил на грудь целую связку каких-то бус, — Гляньте, а?

— Я б сам с ней… того… поголубился б… — вставил самый молодой урод.

— Слыш, лапы придержи! Договорились же! Вепрю в подарок отнесем! — третий чего-то жевал и урод был тот еще…

— Ну а хоть того… потрогать… а?

— Ты дотрогаешься…

— Давайте лучше колдуна потрогаем! Ножиком-веревочкой…Быть не может, чтоб этот предсказатель золотишка не припрятал нигде.

— Да наверняка у него что-то есть! Где селяне держат денежку? Или у старосты, или у шамана. А девка посмотрит, что со строптивцами бывает…

Это было как в кино. Злобные уроды. Плен… Красивый парень, который должен расшвырять всех и спасти девушку. Ну, меня…

Правда же? Там ведь так и бывает.

Только это было не кино. И руки у шамана сломаны по-настоящему. И голос бандита, который спрашивал, что шаману меньше нужно — пальцы или ухо — настоящий и противный… А папиных телохранителей рядом нет.

Нам никто не поможет.

И это из-за меня… Рик ведь говорил, что не должен… Дурааааа! Идиотка!

— Гони монету, ты!

Я успела услышать один стон.

Тихий.

Ах вы уроды!!!!

И у меня сорвало крышу.

В глазах потемнело, волосы зашевелились… с треском лопнули веревки на руках.

Избушка стала тесной, стенки стукнулись о мои бока и рассыпались, во все стороны покатились стеклянные банки… Дико заорали совы, дремавшие под потолком. Все рушилось, в воздухе было не продохнуть от пыли. Но между моими лапами, под защитой склоненной шеи сжались, нетронутые развалом, четыре фигурки.

Я стряхнула с головы крышу и улыбнулась. Во все восемьдесят зубов.

— Поговорим, уроды?

Я была так зла, что если кто-нибудь, хоть кто-то, попробовал вякнуть, я бы таки его куснула. Ну не соображала совсем от злости! Плевать, что противно! Главное — цапнуть, чтоб навек запомнил!

Уроды!

Придурки!