Дмитрий Гришанин - Мах-недоучка

— Извини, если я ударил слишком сильно, — обратился к Маху незнакомец, — но я не знал, как мне тебя остановить, чтобы выразить безмерную благодарность за спасение. А ты то тут, то там. Я кричу, а ты ничего не слышишь. Поэтому, едва подвернулась возможность, я… Но тихонько. Только чтобы в чувство тебя привести. Кажется, у меня получилось. — Тут мужичок вдруг разрыдался и кинулся на шею ошалевшему рыцарю. — Спасибо, о благороднейший из героев! Если бы не ты и не смелые гномы… Даже подумать страшно, что бы со мной сделали эти чудовища. Да-а, не перевелись еще настоящие рыцари в нашем королевстве! Проси любую награду — всех загоняю, сам в лепешку расшибусь, но все, что ты захочешь…

— Постой-ка! — Мах с трудом оторвал от своей груди хоть и худощавого, но весьма цепкого мужичка. — Эк тебя заносит! Успокойся, теперь все уже позади. Для начала неплохо бы познакомиться. Меня зовут Мах. Скажи, любезный, а тебя как звать-величать?

— Савокл, — послушно назвался спасенный.

— Отлично. Теперь, Савокл, объясни, сделай милость, как это ты так ловко от пут избавился?

— А что путы? — пожал плечами спасенный. — Очень просто: потянул и разорвал. Ведь гномы их еще с час назад подпилили, так что, сам понимаешь, ничего необычного.

— Как же так? — Лицо Маха посуровело. — Если ты был свободен, почему же не помогал гномам отбиваться от оборотней?

— О достойнейший, твои упреки совершенно справедливы, но я, к сожалению, ужасный трус и ничего не могу с этим поделать, — чистосердечно признался Савокл. — А насчет гномов не переживай: в отличие от тебя, они наверняка работали не бескорыстно, их геройство всегда щедро оплачивается.

— Не выношу трусов! — процедил сквозь зубы Мах, глядя в глаза Савоклу, после чего решительно от него отвернулся и направился к израненным гномам.

Беглого взгляда хватило, чтобы понять: состояние трех бородатых малышей вызывает нешуточные опасения и без срочного вмешательства искусного лекаря никак не обойтись. Двоих Мах сам перевязал и привел в чувство и уже с их помощью стал туго бинтовать многочисленные раны остальных.

Поначалу говорил только Мах, а гномы отмалчивались, но вскоре разговорились и они.

— Так вот, — говорил молодой рыцарь, — возвращаюсь я домой после пятнадцати лет отсутствия. Дорога к моему замку лежит как раз через этот лес. А из лесу кричат, на помощь зовут. Ну и решил, что негоже честному рыцарю не вмешаться.

Дарли — так звали старшего из гномов — впился в рыцаря черными как уголь глазками и после минутной паузы обратился к своему брату:

— Клянусь своим родовым топором, Верли, этот парень не лукавит.

— Дарли, но мы даже впятером — впятером! — не осилили такую прорву оборотней. А он один — один! — положил чуть не половину стаи.

Неожиданно в спор гномов вмешался Савокл:

— Подумаешь, половину стаи. Да если бы оборотни не дали деру, он бы всех их перерезал, как ягнят. Вы когда-нибудь слыхали о призрачных воинах?.. Вот и я до нынешнего дня был уверен, что это бабкины сказки. Но видели бы вы, как он дрался… Мах, ну же, покажи свое мастерство, и пусть они устыдятся, что не верят каждому слову героя.

Вперив тяжелый взгляд в раскрасневшееся лицо Савокла, Мах процедил сквозь зубы:

— Умолкни, трус, и запомни: если тебе хоть немного дорога жизнь, никогда больше не давай мне советов. Я рыцарь, а не шут гороховый, чтобы вас тут потешать. Еще раз услышу подобное, так ушибу — пожалеешь, что от оборотней спасся. — и, обратясь к гномам, добавил: — Что же касается вас, любезные, так я вам рассказал, как все было, ничего не утаил, а дальше дело ваше — хотите верьте, хотите нет. Ничего доказывать я вам не собираюсь… Да и вообще рассиживаться с вами мне недосуг. Чем смог — помог, так что не поминайте лихом.

Рыцарь быстро встал и, не дав собеседникам опомниться, скрылся в густых зарослях кустарника, со всех сторон окружавшего поляну.

Удивительное дело: Мах вроде бы шел по собственным следам, но тропинку почему-то никак не мог найти.

Вдоволь поплутав и ощутив себя полнейшим идиотом, Мах жалобно пробормотал, обращаясь к толстому стволу сосны:

— Ау, дедушка Пузырь… Ты меня слышишь?

— Ути-пути, страсти-мордасти, — раздался за спиной хорошо знакомый старческий голос. — Надо же, вспомнил, зааукал. А я-то уж подумал, что так и будем до ночи по лесу бродить, грибы-ягоды высматривать.

Мах чуть не взвизгнул от счастья.

— Пузырь, ты это… того… ну, прости, что ли, не держи камня за пазухой, — потупившись, промямлил рыцарь.