Кэтрин Коути: Bücher, Bücher!

— А почему именно 0,001? — поинтересовался виконт.

— Я надеялась, что если испеку ему что-нибудь вкусненькое, он заметит меня. Путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

Виконт согласно закивал. Он до сих пор помнил, как его сердце сжалось от ужаса, когда кусочек магматического пирога коснулся его желудка.

— Не нужно мне от вас ничего вкусненького! — вовремя спохватившись, Абронзиус поправился. — Я хотел сказать, что вы мне и без всяких пирогов дороги.

— Это такой утилитарный подход — заставлять женщину готовить, — заметил граф. — Тебя, Штернкинд, не следует даже на порог кухни пускать, ведь бытовая рутина противна научному складу ума. Думаю, господин Профессор сможет нанять кухарку за деньги, вырученные после продажи…

— Сара! — перебил Профессор, обращаясь к девушке. — Если бы я предложил тебе руку и сердце… ну, в порядке эксперимента…

— Я бы сказала, что он увенчался положительным результатом, — снова улыбнулась она. — Можно на патент подавать.

— Так ты выйдешь за меня замуж?

— И чем скорее, тем лучше! А то нехорошая тенденция наметилась, — девушка махнула рукой в сторону своих многочисленных несостоявшихся супругов.

— Дай подумать. Логика подсказывает, что повенчаться мы не сможем, потому что церковь вроде бы запрещает браки после полудня. Хотя данный момент можно рассматривать и как время до полудня, смотря что принять за точку отсчета…

— Зато мы можем расписаться перед мировым судьей! — просияла Сара.

— Прекрасная мысль! Поехали в деревню, вытряхнем магистрата из постели…

— Не беспокойтесь, никого будить вам не придется, — сказал граф и добавил в ответ на недоуменный взгляд жениха, — Согласно нашим законам, полномочия магистрата возлагаются на самого знатного землевладельца. Куколь! Бумагу мне, чернильницу и перо.

Буквы медленно выцветали, превращаясь из ярко-алых в прозаично-бурые. Очарование крови длится лишь несколько мгновений. Молодожены еще раз повертели в руках свое свидетельство о браке. Написанное готическим почерком, оно было поистине уникальным. Сам текст ютился в крайнем верхнем углу, остальное же пространство занимала витиеватая подпись судьи и не менее затейливая, с перечислением всех имен и титулов, подпись свидетеля. Лишь когда виконт в азарте перевернул лист, чтобы продолжить на обратной стороне, отец счел нужным отнять у него перо.

— Спасибо, господин граф, — поблагодарил Абронзиус, еще раз пробежавшись глазами по документу — он так и просился в рамку и под стекло.

— Очень жаль, что чернила замерзли, — вторила «фрау Профессор».

— Отнюдь. Это лишь сделает событие более памятным для вас… и для меня, — фон Кролок помассировал запястье, на котором уже начала затягиваться рана, и застегнул манжету.

— И часто вам приходится заниматься судейством?

— Увы, очень редко. Местные жители предпочитают заключать браки в церкви — удивительно набожный у нас народ. Да и уровень преступности так низок, что крестьяне

разрешают конфликты без моего вмешательства. В последнее время я начал подозревать, что это из-за моего уголовного кодекса. У меня копия 16го века.

— Боюсь, крестьяне не скоро позабудут инцидент с маслом, — согласился Герберт.

— Не вижу ничего плохого в том, чтобы опустить руку в масло, если оно оливковое. Очень полезно для кожи и ногтей.

— Это было кипящее масло, отец!

Кашлянув, Сара поспешила прервать щекотливую тему.

— Надеюсь, ваше сиятельство, вы все объясните моим родителям. Скажите, что я скоро приеду погостить, тем более что мне есть где остановиться — у вас такой гостеприимный замок! Кстати, милый, ты ведь не против, если мы пригласим папу с мамой в Кеннигсберг?

Профессор Абронзиус не возражал. Наоборот, он был только рад. Теперь последним доводом в спорах с олухами, отрицающими существование вампиров, будет «Познакомьтесь с моим тестем.» Разумеется, он не знал, что «папа с мамой» были только началом списка.

— Что ж, настало время попрощаться. Ваше сиятельство, господин виконт, — Профессор отвесил по поклону в сторону упомянутых лиц.

— Я пришлю вам открытку! — пообещала Сара, а Герберту почему-то представилось, что на открытке будет изображен собор с немереным количеством крестов. — Ну все, милый, нам пора… Ах да, Альфред.

Юноша уже стоял у саней, неуверенно поигрывая вожжами. По ее пристальным взором он сник, ожидая неизбежного.

Дело в том, что к моменту описываемого действия еще существовала традиция захватывать с собой на медовый месяц постороннего и путешествовать втроем, а не вдвоем. Суть такой конспирации сводилась к тому, чтобы заморочить голову жителям всех деревушек, где остановятся новобрачные. Крестьяне любили порадовать молодоженов серенадой, спетой в 6 утра под аккомпанемент кастрюль и поварешек. Целью этого мероприятия было получить от новобрачных награду за труды, хотя обычно вознаграждением служил цветочный горшок, парочка крепких ругательств и — если супруги были людьми терпеливыми — ушата кипятка. Зато если проводить медовый месяц втроем, то никто ведь не догадается!