А. Живой: Умники

Дальнейшие исследования привели армаранов в ужас: ген обнаружился в каждом обитателе звездных миров. Вирус дремал до поры в организме армаранов. Самое страшное открытие врачей заключалось в том, что главным условием для вспышки этой жестокой болезни была потеря привычки к размышлениям и поиску новых знаний (Катализатором эпидемии на планете «Х» послужил указ ее правителя об отмене всеобщего образования, – правитель тогда уже сам подхватил вирус «Х»). В этом случае болезнь начинала стремительно прогрессировать. Следовал переход человека разумного на жизнь тела, потом поворот к менее развитым формам жизни, а затем наступало полное вымирание, самоуничтожение или убийство всех соседних народов. Инкубационный период болезни был достаточно большим, но, если не принять мер вовремя, – необратимым.

Распространение вируса «Х» по галактике остановили. Вылечили всех обитателей планеты «Х», а на остальных планетах галактики Аммавару было введено обязательное условие для выживания, – думать о будущем!

К счастью «Эпоха отсталых» миновала безвозвратно, армараны вошли в длинную полосу благоденствия. Более миллиарда звездных кругов пошло с тех пор. Великий и Мудрый Тукан навсегда переместился в пространство, став легендой. И это звездное скопление стало священным для учтивых армаранов, еженощно радуя их любопытные разноцветные глаза своим сиянием.

Когда Ага Агу спустился на второй уровень Обсерватории и осторожно вплыл в обширное помещение, то обнаружил там множество веселых армаранов и армаранок. Только что наступил час фритура, и все устремились в уютную бручальню пропустить по емкости-другой модного, а потому любимого в этом сезоне «БРР».

Повсюду слышались громкие бурбурулы, то и дело грозившие перейти в стройные вуки. За крайним овалом, уставленным емкостями с разноцветными коктейлями из разных сортов турды, приютилось трое армаранов и одна армаранка. Ага Агу О узнал в них своих давних друзей по звездному университету имени Великого Тукана.

Двое крайних, – Ору Бору и Туртиллоус окончили вместе с ним отделение диких комет и теперь, как и Ага Агу, сами служили наблюдателями звездной сущности в Обсерватории. Третий, Амма Грузилбасси, был пилотом межзвездного корабля-исследователя и очень редко появлялся на родной Оззе. Очаровательную армаранку звали Жиши Пиксса, она работала главной секрезуллой в ФОУЧе, знала все нувы, любила побурбурулить на любые труммы и была чемпионкой по раскрашиванию пиручек.

Судя по желтевшим телам армаранов они уже опустошили не одну емкость и настроение у них было в полном порядке, чего нельзя было сказать о вечнотоскливом Ага Агу О. Когда он приблизился к овалу, увлеченные армараны на мгновение прекратили оживленно бурлить и двадцать разноцветных глаз уставились на переливавшегося сотней оттенков зеленого Ага Агу.

Первым его поприветствовал Туртиллоус.

– О Великий Тукан, кого я вижу. Это же сам Ага пожаловал в буручальню!

– Из какой туманности тебя занесло космическим ветром, позволь спросить? – поинтересовался в тон ему Ору Бору.

– Почему ты такой бестактно зеленый? – поздоровался Гузилбасси.

Армараны редко виделись и потому любили немного пошутить друг над другом по случаю встречи. Словечко «бестактный» служило им чем-то вроде древнего оскорбления в шутливой форме.

– Приветствую тебя, отдаленный! – радостно пробурбурулила Жиши Пкса, – Хочешь, расскажу последнюю нуву?

Ага завис над шевелящимся полом недалеко от овала и туманно ответил:

– Что-то я сильно зеленый сейчас, совсем тоска по звездам заела. Мне бы емкость сначала, потом немного побурбулить. А потом можно и нуву.

– Это проще пареной турды, – сказал Ору Бору, пододвигая прибывшему одну из емкостей с желтым веселящим коктейлем.

Когда Ага Агу О влил в рот эту разновидность турды он сразу ощутил себя двигателем космического корабля из легендарного флота Великого Тукана. Корабль несся сквозь бесконечные просторы, пожирая пространство, и он, Ага Агу, был тому причиной. Мимо звездолета пролетали метеориты, стеной на пути вставали астероиды, сбивали с курса и путали туманности, касаясь обжигающими хвостами, проносились дикие кометы, но ничто не могло остановить корабль, пока его двигателем был Ага Агу О!

Когда коктейль прекратил свое действие и Ага снова ощутил себя висящим неподалеку от овала в углу буручальни, цвет его кожи уже был ярко желтым, от недавней зелени не осталось и следа. Ага опустил все свои глаза и прочел надпись на емкости на древнеармаранском: «Движок».