Крэг Гарднер: Другой Синдбад

Кинжал и Шрам вскрикнули. Джафар и Ахмед разинули рты от изумления. Даже обезьяны, казалось, приуныли.

— Уук скрии уук! — прокричала королева с горы.

— Что она говорит? — спросил я.

— Что опасность близка, — коротко ответил маг.

— Скрии уук скрии! — настойчиво добавила горилла.

— Еще она хочет, чтобы вы знали: она счастлива, что ее банановый малыш вернулся, — продолжал Малабала.

Банановый малыш? Это, решил я, пожалуй, уже чересчур. Наверное, лучше мне сразу же пасть жертвой заклятия этого древнего божества, которое, похоже, изрядно запаздывало с появлением, и позабыть обо всех земных печалях.

И тут я услышал из палантина ровный голос Фатимы.

— Кинжал? — окликнула она мелодичным голосом, заставившим даже волшебные саксофоны устыдиться своего звучания. — Шрам? Нам не пора отправляться?

Какой красивый голос! Какое безупречное звучание! И она заговорила в нужный момент, словно знала, что мне нужен знак, чтобы вернуться из черной бездны сомнения. Но я услышал ее голос, и жизнь моя снова переменилась. Я должен уцелеть перед лицом этой последней опасности, хотя бы ради моей Фатимы!

Но больше времени на размышления у меня не было, поскольку музыка сделалась совсем оглушительной. И там, вдали, над золотым горизонтом, дрожала темная тень, сначала похожая на легкую дымку, потом на утренний туман и, наконец, на огромную грозовую тучу. Но эта грозовая туча имела очертания человека, если не считать того, что высотой человек этот был футов сто.

Туча стала еще темнее, она сделалась цвета гранита, и фигура человека стала видна более отчетливо, и я разглядел, что он не только невероятно высок, но еще и очень толст, словно сама его сущность стремилась поглотить все и вся. Что касается венчавшей это туловище круглой головы, то черты лица почти тонули в огромных жировых складках, а при взгляде на огромные обвисшие щеки и второй подбородок торговец Синдбад начинал казаться сморщенным человечком, страдающим анемией.

— Явно, — пробормотал мне на ухо Ахмед, — это божество из тех, что предпочитает театральные эффекты.

— Только не обращайте на него внимания! — вскричал Джафар, когда существо раскрыло рот. Я последовал примеру старика и быстро опустил взгляд.

— Я — ТОТ! — проревело гигантское существо.

— Как вы находите эту погоду? — чересчур небрежно поинтересовался Джафар, обращаясь к нам.

— Славный денек, если не соберется пыльная буря, — согласился я, разгадав намерения мажордома.

В тот же миг Ахмед принялся вовсю что-то насвистывать.

— Я ПОКАЖУ ТЕБЕ, СИНДБАД, ЧТО БЫВАЕТ С ТЕМИ, КТО ОТВОРАЧИВАЕТСЯ ОТ МЕНЯ.

Саксофоны зловеще загудели.

— КОНЕЧНО, ЗА ТАКОЙ ОТВОРОТ ТЫ ЗАСЛУЖИЛ ОТ ВОРОТ ПОВОРОТ. ХА-ХА-ХА!

Саксофоны выразительно взвыли.

— Ты не заберешь этого парня! — объявил Шрам. — Мы возьмем его в наш город и похороним там!

— НЕ МОГИЛЬЩИК, А ПРОСТО КРАСАВЧИК. ХА-ХА-ХА!

Саксофоны снова заухали.

— НО Я ВЕДЬ МОГУ МОГИЛУ И РАЗРЫТЬ. ЧТО ТАКОЕ ШЕСТИФУТОВАЯ ЯМА РАДИ ДРУГА? ХА-ХА-ХА!

Волшебные инструменты просто обезумели.

— Тот? — пробормотал Шрам.

И тут случилось нечто еще более странное, нежели речи Того-Кого-Следует-Игнорировать под аккомпанемент саксофонов. Ибо теперь всякий раз, когда это огромное и чрезвычайно толстое божество начинало смеяться, Шрам начинал смеяться тоже.

— Самый подходящий денек для путешествия, — сообщил Джафар сквозь стиснутые зубы.

Ахмед принялся целеустремленно насвистывать морские песенки.

— И неплохой день для того, чтобы вернуться в Багдад, — согласился я как можно непринужденнее, прислушиваясь к непрекращающейся болтовне огромного существа.

— Багдад! — вскричал знакомый голос откуда-то из-под горы.

Медленно я повернулся…

Я глянул вниз, туда, откуда донесся звук, но сначала, как мне показалось, не увидел никаких следов циклопа. Однако затем я разглядел небольшой подъем на середине склона, подъем, над которым роились мухи и другие насекомые, словно тропинку в этом месте перегородила некая благоуханная куча. Не был ли это наш двухголовый недруг?

— НО Я СЛЫШУ, СРЕДИ ПУБЛИКИ ПРИСУТСТВУЕТ ЕЩЕ ОДНО ЗАБАВНОЕ СУЩЕСТВО. НЕ ХОЧЕШЬ ПРИСОЕДИНИТЬСЯ КО МНЕ НА ЭТОЙ СЦЕНЕ? РАЗУМЕЕТСЯ, Я-ТО НЕ СТАНУ ПРИСОЕДИНЯТЬСЯ К ТЕБЕ. ХА-ХА-ХА!

Из коричневой кучи на склоне донеслось одно лишь слово: «Тот». И теперь смеющихся с Тем стало двое, Шрам и бывшая недавно чудовищем навозная куча.

— Шрам! — окликнул Кинжал. — Куда ты?

— ОН ИДЕТ КО МНЕ. МЫ ВСЕ — ОДНА БОЛЬШАЯ ДРУЖНАЯ СЕМЬЯ. А ЛЮБАЯ СЕМЬЯ, В КОТОРУЮ Я ВХОЖУ, ПРОСТО НЕ МОЖЕТ НЕ БЫТЬ БОЛЬШОЙ. ХА-ХА-ХА!