Надежда Первухина: Рыцарь Золотой Ладони

Виталий тоже достал бумажник.

— Минутку! Я еще не принес лекарство, — улыбнулся доктор.

Он вышел, и в его отсутствие Виталий сказал Кате:

— Неужели ты не боишься? А если мы окочуримся от этого препарата?

— Я боюсь. Но если бы ты знал, какими глазами в эти дни смотрела я на свое отражение в зеркале! Я себя человеком почувствовала. Больше того, я почувствовала себя женщиной! Меня, между прочим, стали замечать мужчины. Ради этого я готова даже окочуриться. Все равно жизнь толстяка — это не жизнь.

— Ладно. Кто не рискует, тот не пьет шампанского. Рискнем.

Вошел врач и передал им две упаковки таблеток и синих блистерах.

— Принимать их следует совершенно спокойно, таблетки безопасны. По одной таблетке в день перед завтраком. И у меня к вам просьба — все это время ведите дневник. Отмечайте все странные ощущения, которые будете испытывать.

— Черт побери, это что, наркотик?

— Нет, конечно, успокойтесь! Просто… Мало ли что. По вашим записям мы будем составлять схему приема следующих препаратов. Лечение ожирения требует времени. То, что вы за две недели сбросили вес, еще ни о чем не говорит, понимаете?

— Понимаем, — сказали наши подопытные кролики.

Новые таблетки Виталий пил еще три дня, а потом… Потом он встретился со своей бывшей женой.

Заявление они подали тогда, когда внешне Виталий еще был фактически прежним. А тут Нинка пришла за оставшимися вещами и увидела, как кипарисово-стройный Виталий меняет в гостиной люстру. Нина чуть не села мимо стула:

— Виталенька, это ты или я грежу?

— Ты о чем?

— Ты стал худым.

— Ну и что?

— Ты выглядишь просто здорово. Я даже жалеть начала, что с тобой развожусь.

— Ничего, не расстраивайся. Внутри я все такой нее смурной и склочный тип.

— Да ладно тебе! — Нинка кокетливо засмеялась.

Виталий слез со стремянки, поглядел в лицо бывшей жены и увидел, что та перебарщивает с тональным кремом. Раньше он такого не замечал.

— Виталик, а Виталик…

— Что?

— Может, снова сойдемся? Ты теперь вон какой…

— Назад пути нет. Ты сама хотела развода, вот и добилась.

— Значит, ты совсем меня не любишь.

— А мне это надо? Сколько ты мне крови попортила, забыла уже, что ли?

— Ну ты тоже кровопийца тот еще.

— Вот и поговорили, — мирно сказал Виталий, ставя на пол старую люстру.

— А с чего это ты решил люстру менять?

— Захотелось.

— Деньги откуда-то на новую появились…

— На работе премию дали.

— Вот как! Значит, и на работе тебя ценить стали!

— Да, я это тоже заметил. Нин, ты побыстрее собирала бы вещи, а? А то мне еще в магазин за продуктами надо…

— Я не уйду.

— Почему?

— Потому что я хочу знать, каким образом ты смог так быстро и потрясающе похудеть.

— Таблетки пил.

— Для похудения?

— Понятное дело.

— Да на свете нет таких таблеток!

— Есть.

— И где ты их взял?

— Слушай, мне надоел этот допрос. Бери вещи и выметайся. Не скажу я тебе ничего.

Нинку чуть не перекосило от злобы. Она молча прошествовала мимо Виталия в спальню, открыла комод и стала выгружать из него в чемодан свои тряпки. Чемодан набился полный — тряпок у Нинки было много, потому что она их любила.

Виталий залез на стремянку — получше прикрепить новехонькую люстру с хрустальными подвесками, и вдруг внутри у него зазвучал женский голос:

«Скотина! Нет, какая нее все-таки скотина! Я столько лет ему отдала, а он только жирел и жрал. А теперь похудел. Скажите пожалуйста! Тайны изо всего делает! Ох, как же я тебя ненавижу, Виталенька!»

— Як тебе тоже теплых чувств не питаю, — сказал Виталий.

Нинка показалась в дверях спальни и воззрилась на него снизу вверх, печально открыв рот:

— Ты чего?

— Ты сказала, что ненавидишь меня.

— Я этого не говорила!

— Ну подумала — какая разница!

— А откуда ты узнал, о чем я подумала?

«Он что, еще и мысли читать навострился. Черт бы его подрал! Фу-у, даже страшно стало!»

— Тебе нечего страшиться. Меня твои мысли не волнуют.

— Виталий!

— Что?

— Ты что, стал этим… телепатом?

Виталий слегка пошатнулся на стремянке, чего, конечно, делать не стоило. Ему самому стало страшно. Он действительно читает мысли? Как? Почему?

— Я не знаю. — Он медленно и осторожно слез со стремянки. Присел на диван. Нинка помедлила и присела рядом.

«Ой, а если у него с психикой что-то? Или его кто сглазил, порчу навел? Может, врача вызвать?»

— Не надо никакого врача, — проговорил Виталий, а Нинка побледнела: