Этранж - Безымянный и эльфы

Метеоролог понял, что его ждет, однако отступать было поздно. Немного подумав, сформулировал:

— Это ум, прежде всего ум. Возможно, понятие «сознание» несколько шире, но я не готов определить, за счет чего и насколько.

— Так, диагноз поставлен: полная «нормальность», надеюсь, не окончательная, — Фили засмеялся, но совершенно безобидно, затем продолжил:

— Если рассматривать человека как «полуживотное тело плюс ум», материальным носителем которого служит мозг, то с этой точки зрения ваш первый ответ вполне приемлем. Только чтобы по-настоящему разобраться, недостаточно поверхностных наблюдений! Вы когда-нибудь видели мысли?

— Каким образом?

— Давайте попробуем это сделать, не волнуйтесь, я помогу. — И он приложил ко лбу Безымянного свой медальон.

— Постарайтесь ни о чем не думать, а просто смотрите сквозь дырочку! Да нет!.. Закройте глаза и мысленно смотрите!

Естественно, Вениамин ровным счетом ничего не заметил, за исключением светло-матовых кругов, принятых им за пятна, какие бывают при резком сжатии век.

— Нет, Фили, не получается! Но это не значит, что я вам не верю, просто мои способности оставляют желать лучшего!

— Так уж ничего? А шары, серебристые мыслеформы в виде шаров? Я отправил вам целых три!

— Да, правда, были такие светловатые!

— Ну вот, а говорили — бездарны!

— Как я мог догадаться, что это мысли?

— Тонкие проявления требуют полного спокойствия и особого ненапряженного внимания! Тогда виден весь путь, который проходит мысль.

— Надо же, ещё было белое перышко, такое мимолётное и легкое: оно коснулось живота и змейкой поднялось к голове, а ведь я почувствовал в тот миг, как мой друг Депутат переживает и ищет меня! Но он, он слишком далеко?!

— Расстояния не имеют значения! Теперь попробуйте понять, что вещество сознания на порядок тоньше, и для его исследования недостаточно одной лишь способности Видеть. Необходимы более сложные опыты или смерть тела. Так что придется вам принять мои слова на веру или дожидаться последнего.

— Пожалуй, я выберу веру! — засмеялся Безымянный.

— Так вот, человеческое сознание в своей основе есть совокупность ума, эмоционального ума или витального, как ещё называют, и ума физического. В процессе его эволюции изменяется направление тонких силовых потоков и образуется связь с психическим существом, которое вы называете душой. В результате возникают необыкновенные способности, и появляется возможность выделять часть энергии для помощи другим. — Фили проницательно взглянул на своего слушателя.

Метеоролог кивнул, и эльф продолжил:

— При постройке дома мы собираемся вместе и поём специальную Строительную песнь. Камни делаются пластичными и с удовольствием становятся, куда нужно, без всяких связующих субстанций. Понимаете ли вы сейчас, что посредством объединённой силы сознания, гармонизированной пением, удается размягчить даже душу камня? — Филиодорус внимательно посмотрел на Вениамина, ожидая реакции, но выражение лица последнего заставило эльфа остановиться. — Так, пора перебираться в дом. Похолодало, да и темнеет уже.

Далее гость ознакомился с устройством ванной комнаты (третья дверь внутрь горы).

Из каменной стены живописного грота струился небольшой родничок, стекавший в каскад ванн-бассейнов, имеющих различное назначение. Кроме того, была душевая, лежанка для отдыха, а также предметы, чей замысел остался для Метеоролога неясным. Но задавать вопросы он не спешил, опасаясь за свое умственное здоровье.

И все-таки спустя несколько минут не выдержал и полюбопытствовал:

— Скажите, Филиодорус, вот вы говорили недавно, что мы станем крылатым народом. Мы что, будем летать, как бабочки?

— Ну, не совсем, как бабочки, скорее, как… она! — эльф указал на прозрачную дверь. У порога мягко приземлилось удивительное создание, знакомое по сеансу связи с «зазеркальем». Фили поспешил навстречу гостье.

Положительные эмоции нахлынули на Вениамина, но он держался и вполне сохранял внешнее спокойствие. Даже успел рассмотреть девушку: невысокого роста, с осанкой королевы, грацией балерины, и удивительным, сияющим лицом. Ни капли косметики, спутанная грива прекрасных волос, о глазах лучше не упоминать. Но, если Безымянный и сомневался вначале насчет хозяина — человек он или эльф, то, увидев её, осознал: «В нашем мире таких нет! Да, есть Женщины, но подобных Олиэль не найти!»

И дело заключалось не в своеобразном очаровании лица, и не в том, что все лучшее гармонично присутствовало в ней! Она была Свободна, свободна от любой фальши, от любой мысли — казаться кем-то еще! «Другой вид! Другая раса! Раса совершенных людей! Или эльфов, или, может быть, фей! Да какая, в сущности, разница?!» — подумал Вениамин.