Артем Тихомиров - Брачные игры чародеев

— А почему я обо всем узнаю только сейчас? Почему ты не рассказал мне об Ирме и ваших шашнях? Мы целый месяц валяли дурака, но ты не проболтался!

— Ирма попросила не говорить. До того бала мне удавалось несколько раз ненадолго увидеться с моей любовью. А слово, данное девушке, тверже алмаза. Мы, аристократы, не можем нарушать его.

— Да-да, — отозвался я. Что ни говори, а Леопольд меня удивил. — Ну и что ты намерен теперь делать?

Пес зевнул, широко, во всю пасть.

— Я рассчитывал на твою помощь.

— Мою? Как ты себе это представляешь?

Вот видите? Страждущие толпами тянутся в Браулу Невергору и осаждают его дом, полагая, что ему больше нечего делать, как решать их мелкие проблемки.

— Ты же… мой друг…

— Это ничего не объясняет! — отрезал я.

В таких вопросах надо уподобиться базальтовой глыбе и не уступать ни на йоту. В конце концов, что плохого: ну, побудет Леопольд немного собачкой — что здесь страшного? Если разобраться, он это вполне заслужил. Не надо было выдумывать идиотские комбинации. Вот приспичь мне встретиться с моей пассией (гипотетической), я бы использовал веревочную лестницу, по которой влез бы ночью в ее благоуханную спальню, и… Ну, вы поняли — я поступил бы гораздо проще.

Однако, подумал я, по всей вероятности, жизнь в провинции под мрачной тенью старого волшебника не лучшим образом отразилась на Леопольдовых мозгах. Это первое. Второе: известно, что любовное томление делает и самых лучших из нас порядочными болванами, а Леопольд, чего греха таить, в число лучших не входил. Ему простительно. Учитывая, что он творил весь этот месяц, выходка с бальной конспирацией не выглядит сенсационной.

Невзирая на все вышесказанное, я был не намерен бросаться в омут с головой. Тем паче даже не представлял себе, как можно вернуть Леопольда в человеческое состояние. Все зависело от того, какими методами пользовался Вольфрам. Но разве он скажет? Старый хрыч наслаждается сейчас своим триумфом. Для злодея очередное злодейство то же самое, что для художника — удачно написанная картина.

— Не будем пороть горячку, Леопольд, — сказал я.

Фокстерьер не мог ответить. Вытянув ноги, лежа на левом боку, он спал. Голова зачарованного мага свесилась, как мокрый носок, а из пасти доносился самый настоящий человеческий храп.

Полный нехороших предчувствий, произраставших в глубине моего темного разума, я поднялся, чтобы еще налить себе джина.

А в следующий миг разразилась катастрофа.

Дом содрогнулся, точно от хорошего пинка. Каким чудом крыша осталась на месте, не знаю. Я шлепнулся на пол, загремев костями, и в то же мгновение все естество Браула Невергора вновь подверглось воздействию неописуемого ужаса. Меня часто называют за глаза недоумком, не способным найти даже собственную голову в ясный день, но я догадался, в чем дело.

Кто-то ломился в мою обитель, преодолевая незримые мембраны времени и пространства. Кто-то настолько бесцеремонный, что ему глубоко наплевать на то простое соображение, что врываться в чужой дом — верх неприличия. И даже преступно.

В прошлом на мою долю выпало много разных неприятностей, однако с такой я столкнулся впервые.

Проще говоря, если отбросить панические славословия: некто наводил магический портал.

Издали, словно из другой вселенной, донесся вопль Гарнии. Уверен, домомучительница уже спихнула всю вину за происходящее на меня. У нее это быстро. Если происходит нечто разрушительное, виноват, конечно, Браул Невергор. Я не мог с этим согласиться, но времени разубеждать Гарнию у меня не было.

Поднявшись на ноги, я упал снова от новой встряски. Леопольд брякнулся на пол и даже ухом не пошевелил, продолжая дрыхнуть. Вот что делает с собаками джин. Впрочем, его счастье, что сон оказался крепким, ибо не знаю, какова была бы его реакция на последовавшие за этим события.

Гостиная на моих глазах перевернулась вокруг своей оси. Пространственно-временной континуум сжался, потом расправился, как лист бумаги. Раздался грохот. Было ощущение, что с каменных ступеней катится большой металлический сейф. Магия потрескивала в воздухе, концентрируясь в виде алых и голубых сгустков, которые метались взад-вперед и лопались подобно крошечным шутихам.

— Это безобразие! — завопил я. — Как вы смеете!

Неизвестно, к кому я обращался и зачем. Вторженец, по всей видимости, пришел не для того, чтобы уйти. Его целью была моя гостиная.

Портал открылся. Очертания предметов, воздух, дрожащий от выделяемого тепла, искажение самой материи пространства — все это предстало передо мной во всей своей устрашающей красе. А потом посреди гостиной с треском открылась багровая дыра с рваными краями. Ну, знаете, это уже совсем никуда не годится. Не годится, говорю! Подскочил к порталу и начал потрясать кулаками. Слова на язык не очень шли, зато сердился Браул Невергор так, что пар из ушей вырывался тонкими струйками.