Ольга Мяхар - А обещали сказку…

Дальше — чудо. Сажусь, вырываю бурдюк и пью взахлеб, рыча и фыркая, как лошадь. В глазах — красная пелена, руки трясутся, как у алкоголика, а тело мгновенно перестает болеть, регенерируя с бешеной скоростью.

Отшвыриваю бурдюк и невменяемо смотрю на грязного котенка:

— ЭТО ЧТО?! — даже и не пытаясь контролировать собственный голос.

Но Мурз даже не вздрогнул, довольно улыбаясь и нагло влезая на колени к невменяемому существу, которым сейчас являюсь я.

— Кровь дракона, — зевнув, пояснил он, — по легенде, вампир, который сможет выпить ее и не сгореть заживо, — больше никогда в крови нуждаться не будет. И ему станет доступно наслаждение от обычной пищи. — Он закрыл глаза и тихонько засопел, сворачиваясь в клубочек.

Тупо перевариваю информацию. Это что, значит, меня только что чуть не сожгли заживо?

— А-а…

— Отстань, Вирх. Дай поспать, я на заклинание все силы угробил. — И он уснул.

А я тяжело вздохнул, глядя на это странное существо, и… осторожно взяв его на руки, прижал к изувеченной груди и попытался встать.

Пару раз я падал, но силы прибывали с каждой секундой, и мне все-таки удалось подняться. По синусоиде подошел к дракону и угрюмо изучил труп с впечатляющей дырой в брюхе. Зверушку жалко не было ни грамма. А осторожно жмущиеся к заборам люди, уже появляющиеся из окрестных домов, и вовсе не добавляли оптимизма. Понятно, что у них сейчас на уме: срочно разобрать зверушку на составляющие, загнать на рынке подороже и мимоходом прибить временно слабого меня, чтобы типа не мешал «честному дележу». Ну-ну. На ногах я уже стою вполне уверенно, временно забыв, что одна из них была сломана, сердце радует вполне ритмичным стуком, а усталости — как ни бывало. Короче… подходи, народ. Не обделю никого.

— Э-э…

Ну вот и первый претендент.

Оборачиваюсь и угрюмо смотрю на невысокого бородатого мужичка, прячущего за спиной впечатляющие вилы. Это мне? Я прям смущаюсь.

— Че надо?

Мужик окончательно стушевался и сделал уверенный шаг назад. Я оскалился в улыбке (без клыков, конечно, а то мало ли… на вампиров тут всемирная охота).

— Ну дык это… Поздравляем, значит.

— Угу. Можешь валить, делиться не намерен. Это все — мое, — весомо тыкаю пальцем в вонючую тушу неподалеку.

Обида в глазах приблизившегося населения. Кажется, меня все же попытаются прибить.

— А ну расступись! — В первые ряды проталкивалась группа стражников, одетых в кольчуги, и с воеводой (или кто он там) во главе.

Мою грязную персону смерили презрительным взглядом и осторожно выставили вперед высокого субтильного типа в дорогих одеждах.

Стою, жду, держа на руках спящего котенка.

— Кто таков? — цедя слова сквозь зубы и разглядывая меня водянистыми глазами.

— Кто надо.

Злоба на лице начальства.

Нагло улыбаюсь, нарываясь. Но какой-то дедок уже шепчет что-то на ухо этому типу, отираясь рядом. Лицо мужика светлеет, на меня смотрят уже если не с пренебрежением, то, по крайней мере, с интересом.

— Я дам тебе десять золотых монет, а ты оставишь мне дракона, идет?

— Тысяча.

Дружный вздох народа и шок в глазах начальства. Стража начала доставать мечи, выказывая повышенный интерес к моей шее.

— С ума сошел? Я тебе являю высшую милость…

Он осекся, когда я начал рычать. Все окрасилось в красный, из пальцев начали вырастать впечатляющие когти, а волосы на голове зашевелились. Я вытянул перед собой правую руку, тут же начавшую светиться алым, и тихим, пробирающим до костей голосом повторил:

— Тысяча.

Мужик икнул, отшатнулся и истерически заверещал. Между мною и типом тут же выстроилась стена из лезвий и направленных в грудь арбалетов. Я улыбнулся и стряхнул капли света с руки на землю. Всего две капли, но грохнуло так, что большую часть публики просто снесло, каким-то образом умудрившись не задеть меня. Хотя… это же моя сила, так что и причинять вред мне она не должна.

— Убить ег… нет, стойте!

Кто-то кричал, народ разбегался, меня проклинали. А стража пыталась подняться с земли, подсчитывая потери и пока не находя таковых. В итоге типчика тоже подняли, отряхнули и сунули к нему трясущегося старичка, который что-то очень быстро залопотал на ухо испуганному начальству. В водянистых глазах медленно оживал разум пополам с ненавистью, которой меня незамедлительно облили.

— Ладно, пришлый, — сквозь зубы процедил он, отстраняя старика, — пятьсот, и ни одним золотым больше.

Свечение на руке медленно погасло. Я улыбнулся уже более располагающе: