Татьяна Андрианова - Выйти замуж за эльфа

При одной мысли, что меня касался спятивший некромант, отчаянно замутило. Надо же, стоит только отключиться ненадолго, как твое бесчувственное тело принимаются лапать все кому не лень. Просто страна маньяков какая-то!

Ярондэль и Арни тоже нашли быстро. Они прятались от нежити в одной из комнат замка. То, что эксперимент не удался, они поняли, когда напоролись на волколака, сподобились отдать ему простенький приказ «сидеть» и чуть не были разорваны нежитью, возмущенной наглостью эльфов. Верховная жрица от дочери отказалась. Причем сначала она вообще заявила, что у нее есть только сын, а потом провела ритуальное отречение от родства и вычеркнула дочь из завещания. Теперь ведутся переговоры о выдаче преступников Великому Совету эльфов. Наши упорствуют. Эльфы не теряют надежды.

Все бы ничего, вот только нежить последовала за мной и теперь спокойно проживала на территории Академии. Ну не в городе же их оставлять, пугать мирное население? Теперь местные студиозусы изучали живые пособия. И седели прямо на глазах.

Лешу вернули в прежнее вменяемое состояние.

— Да, кстати… — Третьяков смущенно мялся, и мне это не понравилось. Он всегда рад преподнести мне неприятный сюрприз, но делает это легко и радостно. Что-то здесь не так. — Ты не расстраивайся, но мы твой меч Тирандерелю отдали. Клинок ведь изначально принадлежал ему.

Несколько минут я стояла как громом пораженная. Ахурамариэля отдали? Вот это новость. Это не просто клинок, а часть организма…

«Ахурамариэль! — осторожно позвала я. — Ты здесь?»

Молчание. Я позвала еще. Но никто не откликнулся. Внутри царила пустота. Странно, что я не почувствовала этого раньше… Такое ощущение, словно меня бросили. Я перевела потрясенный взгляд на руки… Ногти? У меня были ногти. Обычные, розовые, человеческие…

— Дайте мне зеркало, — прохрипела я.

Народ метнулся из палаты и через пять минут притащил большое прямоугольное зеркало, явно висевшее до этого на стене где-нибудь возле гардероба. Из зеркальной поверхности на меня посмотрело существо, весьма смахивающее на восставшую из фоба упырицу: всклокоченные, спутанные русые волосы больше походили на паклю, серые глаза запали, вокруг них залегли синие круги, щеки на изможденном лице впали… Все это принадлежало человеку, а не демонице. Я расколдовалась и не знала, радоваться или огорчаться по этому поводу. Народ смотрел на меня выжидающе, с опаской, как на мину, готовую взорваться в любой момент. Я недоверчиво провела бледной, дрожащей рукой по прохладной поверхности и скривила губы в усмешке:

— Так ему и надо.

— Кому? — живо заинтересовалась Мелена.

— Этому придурку… моему жениху.

И на этой оптимистичной ноте в комнату ворвалась разъяренная фурия, потрясая подвенечным платьем из эльфийского шелка.

— Виктория Загнибеда! — Громовым голосом возвестила она. — Изволь объяснить, что это?!

Ох, ё-моё! Я же забыла объявить родителям, что замуж выхожу. Впрочем, не столько запамятовала, сколько надеялась благополучно избежать этой процедуры. Мало ли… Год — большой срок. Кто-нибудь мог и передумать. Все расступились перед моей матерью, обуянной праведным гневом. Даже собака молча спрыгнула на пол и залезла под кровать, от греха подальше. Предатели. Я потупилась, как школьница под строгим взглядом учителя:

— Ну… Это…

— Не мямли! — строго нахмурилась родительница.

— Короче… Мама… Я выхожу замуж!

Все выпалила. Геройский поступок. Теперь остается ждать результата.

— И когда ты собиралась предупредить нас? Когда внуки в школу пойдут? — спокойно поинтересовалась мать. — Я могу понять, какой напряженный у тебя график. Но даже в этом случае можно было найти пару минут и черкнуть записку: «Мама, папа! Я выхожу замуж». Почему я вынуждена добиваться признания от собственной дочери чуть ли не пытками? И кто эти хиппи, что приволокли платье? Странные швеи, не находишь?

Я втянула голову в плечи и шаркнула ногой по полу:

— Это не хиппи. Это эльфы. Я за их принца замуж выхожу, а платье, видимо, их подарок.

Несколько минут мама пристально изучала мое осунувшееся лицо. У меня создалось впечатление, что она мне не верит.

— Понятно, — это прозвучало как окончательный диагноз моего состояния. Где-то между тихим умственным помешательством и шизофренией. — Но пока ты еще не принцесса, будь любезна, оденься. Стыдно принимать гостей, да еще мужчин, в неглиже.

Она ушла и не хлопнула дверью только потому, что дверь уже выбили до нее. Вот такая у меня мама строгая. К слову, моя больничная рубашка была скромнее многих платьев моих сокурсниц.