Мы ехали по вечернему лесу, полной грудью вдыхая свежий, напоенный сладостью воздух, болтали, и тут:
— Кукушка! — улыбнулась Глори. — Здорово!
— Здорово! — машинально согласился я, засмотревшись на большого, бронзово-красного жука, с недовольным гудением летевшего куда-то по своим делам.
— Ам! — хлопнул в ладоши Бон, и длинноухий заяц задал стрекача, шелестя раздвигаемыми папоротниками.
И тут нас озарило. Не было никакой тишины. Спящие Дубравы пробудились от своего волшебного сна, и теперь провожали нас множеством таких обычных и таких замечательных звуков заповедного леса.
— Спасибо, — тихонько шепнула Глори, прикоснувшись ладонью к тоненьким веточкам молодой березки. И та, будто нарочно, задержала эта касание, ласкаясь в ответ молодыми, ярко-зелеными листочками. Римбольд некоторое время непонимающе разглядывал наши счастливые лица, потом выразительно покрутил пальцем у виска, покрепче прижал к себе свою драгоценную суму и громоподобно чихнул…
Естественно, ночь на этот раз прошла без каких-либо неожиданностей, если не считать любопытного разговора, произошедшего между мной и Глори.
— Одного я не могу понять, — признался я, вороша палкой костер и наблюдая за исчезающими в темноте искрами, — почему твой отец послал Римбольда с этой грешной коробочкой?
— Ты же слышал, что сказала Элейн.
— Да я не о том. Конечно, я верю Римбольду, но ведь всякое может случиться, — пояснил я. — Ты же слышала: коробочка — последняя часть выкупа. А ведь наш корабль может утонуть, на Римбольда по дороге домой могут напасть и ограбить, да мало ли еще чего может случиться. И что, из-за такой вот случайности твоя родина достанется гномам?
Моя малышка неожиданно рассмеялась и взъерошила мне волосы:
— Ах, вот ты о чем! Представляешь, когда мы с папой выясняли отношения в столовой, я категорически потребовала ответа на вопрос: что мне теперь делать с гномами? И знаешь, что он мне ответил? — Девушка воровато огляделась и, убедившись, что Бон и Римбольд спят, тихо продолжила: Понимаешь, Элейн, оказывается, и путешествовать отправилась в большей части именно затем, чтобы вернуть Княжеству задолженное Гройдейлом. Естественно, закладную она привезла папе. Так что не знаю, что уж там везет своему Друллу Римбольд, но с этим мы можем спокойно тонуть… хотя мне лично жутко не хочется!..
На следующий день мы вышли к океану. В бухте уже дрейфовал «Дельфин»; дав дымом сигнал, что мы на месте, мы уже через час были на борту, где нас сердечно приветствовала вся команда во главе с Ийушем.
В тот же вечер мы собрались в нашей каюте за бутылкой вина, и Бон подвел итог:
— Да, мы отправлялись в это путешествие, даже не будучи уверены в том, что вернемся назад, но — все-таки возвращаемся, да еще и богатые! Кстати, двое из нас, как мне кажется, нашли нечто большее, чем просто богатство.
— Богатство? Это вы-то — богатые?! — издевательски передразнил парня Римбольд. — Не смеши меня, приятель! Вот если бы некоторые не стояли в сокровищнице и не философствовали…
Сказав это, он развязал свою ненаглядную сумку, которую ревностно охранял всю дорогу, и высыпал ее содержимое на кровать. Минуту все молчали, а потом раздался душераздирающий вопль гнома, за которым последовал наш дружный хохот: на одеяле лежала груда речной гальки….
В котором рассказывается о том, что закончилось явно не все…
Разумеется, наше приключение не могло закончиться даже на такой многообещающей ноте. Ровно через два дня с момента отплытия над морем сгустился туман. Йуш и вся команда кляли погоду на чем свет стоит, но плыть куда-то, когда невозможно даже различить стоящего в метре от тебя на палубе человека… Одним словом, «Дельфин» убрал паруса и закачался на волнах.
На корабле было лишь три человека, которых все происходящее не слишком-то волновало: мы с Глори и Бон. Римбольд если и паниковал, то самую малость, по привычке. Ну и, разумеется, драконозаврам с Пиратом все метеорологические закидоны были глубоко до свечки. А вот матросов нам пришлось серьезно успокаивать.
Полчаса прошло в тягостном бездействии, а потом на полубаке неожиданно вспыхнул слепяще-голубой круг двух метров радиусом, и остро запахло озоном. Все мы на мгновение зажмурились, а когда вновь открыли глаза, по палубе прохаживалась чрезвычайно довольная собой Элейн.
— Я решила немного сократить вам дорогу, — ухмыльнулась она. — Так, на месяц-другой. Но вы плыли так стремительно, что пришлось немного почудить с погодой. Перемещаться на постоянно движущуюся цель даже для меня немного чересчур.
Читать дальше