Андрей Белянин - Чего хотят демоны

Чёрт, почему сердце не ёкнуло? Наверное, ошибка в детекторах, вот и не ёкнуло…

— Экспресс-проверка завершена. Подтверждение данных. Приказы?

Арапов смотрит на экран, и в глазах у него рябит.

Поперечник триста метров… момент — меньше… эквивалентен сфере радиусом около ста восьмидесяти или чуть больше метров. Сканер ещё уточняет топографию и дико неправильную форму самородка, его точный объём станет известен лишь при дистанции в десяток километров, да ещё при полном облёте, потому как собственное околоосевое вращение довольно ленивое… Однако приблизительная масса говорит об одном — плотность самая что ни есть подходящая, согласуется с данными спектрального анализа: железа свыше восьмидесяти процентов, никель, титан даже в заметном количестве, ого, кобальт, следы слаборадиоактивных элементов. Ёлки-палки, вот это УДАЧА! А масса, масса-то какая! Многие сотни тысяч тонн! Золота статистически должно быть не меньше трехсот килограммов — причём на самый худой конец! Скорее всего — на порядок выше…

Василю пришлось принять успокоительные витаминки. Душа и вообще всё в объёме кожного покрова пело и танцевало от радости — танец по большей части виртуальный, воображаемый, символично выраженный гримасничаньем, изгибами позвоночника и размахиванием конечностей — для более раскованного торжества просто тесно перед пультом, от которого Арапов теперь не может оторваться. Одно лишь свербит на дне сознания — почему же не ёкнуло? Эх, суеверия чёртовы!.. В утилизатор вас, окаянные, неверные и бесполезные! В утилизатор! Долой! А удаче — УРА!

Кораблик Арапова сманеврировал, подстроился на сближение. Двадцать часов до дистанции захвата. Там Василь крепко заарканит глубоко проникающими якорями свой самородок. Состыкуется с метеоритом, ибо о «посадке» при таком поперечнике просто помыслить неудобно… Затем повернёт модуль движка так, чтобы начать буксировку. Сначала — мощные бустеры для крутого изменения орбиты. А затем — малая тяга и три-четыре недели прямой траекторией к Базе.

— Бэ-Ка! Покажи прибыль с этой охоты! — Нетерпение толкает Василя на опрометчивые поступки.

Компьютер, однако, ещё не вычислил параметры орбиты метеорита, а значит, неизвестен ему срок возвращения, ибо не сгенерировал план коррекции орбиты и транспортировки добычи на приёмный пункт. Даёт осторожную оценку в двух вариантах — благоприятном и неблагоприятном. Арапов быстро вычисляет среднеарифметическое и млеет перед экраном счастливый, как квакушка в болотном аквариуме.

И тут — зуммер. Что такое?..

Корабль. Идёт на сближение. Класс, тип…

Посеревший Арапов смотрит на экран, даже косит глазом в иллюминатор. Не на него идёт чужой космолёт. А на сближение с самородком. Увидел, гад, вспышки лазерного анализа.

Корабль немаленький. Приписан к Марсианским колониям. Не петрофагер, но ещё хуже — «пылесос».

Такой подходит к метеориту и фокусирует на него свои дезинтеграторы. Начинает испарять материал. В то же время раскидывает невидимые воронки электромагнитных полей и глотает сравнительно холодную плазму космического скитальца. А дальше — как при перегонке, в трюме «пылесоса» в отдельные гольдеры концентрируются чистые элементы или устойчивые простые соединения. Отходы накачают в двигатель и употребят как рабочий флюид. Корабль типа «пылесос» быстроходный, да и не нужно ему контакта с добычей — сожрёт её издали, оставив Василя Арапова с носом, а то и без него.

Вот почему не ёкнуло! — догадывается вспотевший Василь.

С тоски хочется выть, обида жжёт лицо, першит в горле, ломит глаза.

И ни к селу ни к городу, ни к шлюзу ни к переборке вдруг вспоминается, как этих кораблей-добытчиков называют на Марсе.

Дистанционными сепараторами класса «Нергал-Минима» — вот как. От отвращения у Василя дёргается кадык. Он начинает злиться. Пальцы порхают над клавиатурой, нет голоса общаться с Бэ-Ка — сорвётся голос, стыдно будет, пусть никого нет, перед самим собой осрамиться тоже неохота.

Так вот почему не ёкнуло…

В комотсеке мобильного сепаратора облицовка стен и переборок выдержана в блёкло-кирпичных и серо-жёлтых тонах, есть и немного белёсой сини. Буквослоги надписей — белые на густо-синем фоне. Панели операторов — чёрные с рубиновыми клавишами, экраны того же цвета, графики — ярко-красные, нарядно-жёлтые или тёпло-оранжевые. Все цвета подстроены под адаптированные к пейзажам ставшей уже родной планеты глаза марсианских поселенцев. Терраформирование красной планеты идёт мелкими шажками, а словно навстречу этому ходу движутся и сами люди, приспосабливаясь как только возможно к обитаемому ими миру. Дизайн ложементов и расположение оборудования непривычное, функциональное, сметены все намёки на старые традиции в космической инженерии. Новая ветвь человечества устанавливает свои порядки, развивает собственные вкусы. На марсианской орбите гораздо гуще строят орбитальные города, в которых безраздельно царит невесомость; станции уже почти слились в сатурновое кольцо, а продолжают расти. Материала нужно много. Флот ловцов астероидов и метеоритной мелочи Марсианской федерации (именуемой на Земле все ещё «колониями») в пять раз больше всех земных государств заодно с Лунными территориями по количеству мобильных единиц, а по общему тоннажу землян бьёт в три раза.