— Ты, конечно, — не задумываясь ответила принцесса.
— Ну, как знаешь. Значит, в случае чего я буду падать на тебя, а не наоборот.
Эти слова могли бы заставить принцессу и передумать, но было поздно: поплевав на ладони, трубочист начал подъём. Провёл рукой по стенке дымохода, уцепился за щель, подтянулся, нашёл наощупь, где примостить ногу, затем ухватился за край одной из верёвок и полез дальше. Сделав короткий вдох и резко выдохнув воздух, принцесса последовала за ним.
Дело спорилось. Благородной девушке, разумеется, не полагалось принимать участие в подобных авантюрах, однако в детстве принцесса росла девочкой озорной. Ей нередко доводилось лазить по деревьям, и это искусство она освоила практически в совершенстве. Со стенами дело обстояло несколько хуже, однако как-то раз, не так уж давно — года три назад, она на спор вылезла из горницы через окно и спустилась вниз по старому плющу. Спустилась весьма успешно — если не считать того, что была поймана за сим непотребным занятием и, в первый и единственный раз в жизни, подвергнута нещадной порке. По сравнению с тем, что ей пришлось тогда пережить, падение с высоты одной или двух саженей казалось сущим пустяком.
Примерно половина пути была позади, когда произошло первое непредвиденное событие. Верёвка, за которую как раз уцепился трубочист, по-видимому, перетёрлась о край трубы и благополучно порвалась. Трубочист, недостаточно крепко державшийся за саму стену, начал падать, практически принцессе на голову, как, впрочем, и обещал. Однако за счёт того, что дымоход был достаточно узким, сумел-таки зацепиться за кирпичные стенки и остановил падение.
— …! — громко выругался он, когда всё уже было позади.
Принцесса благородно поморщилась, хотя, сказать по правде, у неё и у самой чуть не сорвалась с языка пара крепких словечек.
— Фи, как ты выражаешься! — воскликнула она.
— А что тебе не нравится? — поинтересовался трубочист, слегка отдышавшись. — Ты же не благородная дама. Кто у тебя отец?
— Кузнец, — нехотя отозвалась принцесса.
— Ну, так о чём речь? Он что у тебя, не ругается, как сапожник, когда вечером выпьет?
— Ну он ведь кузнец, а не сапожник, — ехидно возразила принцесса. А сама подумала, что насчёт кузнеца не знает, а вот её отец-король и точно, распив с первым министром пару бутылочек, принимался ругаться так, что дворники под окном стояли и записывали. Видать, бранная речь объединяет представителей разных сословий лучше, нежели любая философия. Брань и спиртное. Это была вторая мудрая мысль, посетившая принцессу со вчерашнего вечера.
Они продолжили подъём, и когда выход был уже совсем близко, настал черёд принцессы выругаться. Правда, несколько мягче, чем это сделал трубочист.
— Вот дьявол! — воскликнула она.
— Где? — насмешливо поинтересовался сверху трубочист.
— Тебе смешно, а я, кажется, серёжку потеряла, — пожаловалась она.
— Что ж ты в серёжках в дымоход полезла? Ох, женщины… Извини, я за ней возвращаться не стану. А что, ценные серёжки?
— Да нет, в общем-то простые, — отозвалась принцесса. — Просто дороги как память, мне их ещё в детстве подарили, вроде как талисман.
— А как они выглядят-то? Я внизу не разглядел, не до того было.
— Ну такие… — принцесса слегка смешалась. — С черепушками.
— С чем? — поперхнулся трубочист. Он как раз вылезал из трубы на крышу и чуть снова не свалился внутрь. Но к счастью удержался и вскоре помог выбраться принцессе. — Слушай, выкинула бы ты и вторую, — заметил он, когда они, благополучно стоя на крыше, принялись отряхиваться от сажи (с весьма ограниченным успехом). — Детство кончилось, пора бы и повзрослеть.
Принцесса, к собственному удивлению, не обиделась. И правда, пора взрослеть, подумала она. Назад пути нет, детство осталось там, внизу, и прежняя жизнь тоже. Сняв вторую серёжку, она бросила её в трубу.
— Надеюсь, там за нами никто не лезет, — заметила она. — А то у него на лбу вырастет здоровая шишка.
Лёгкое неуверенное хихиканье сменилось беззвучным сотрясанием плеч, а затем и громким, полуистеричным смехом. Шутки шутками, а всё же не каждый день доводится двум незнакомым людям на пару лазить по тёмному дымоходу.
Ксанка ошибалась: мужчины были слабостью старшей фрейлины. Беда заключалась в том, что старшая фрейлина не была слабостью мужчин. Однако на сей раз ей неожиданно подфартило. В числе сопровождающих одного из потенциальных женихов в терем прибыл симпатичнейший полковник в отставке. Полковник обладал заработанным в суровое мирное время животиком, твёрдой военной походкой и роскошными усами, какие были на пике моды всего-то лет сто тридцать тому назад. Оглядев полковника цепким взглядом и сделав профессиональный вывод "мужчинка, ничейненький", фрейлина пошла в отчаянное наступление. Ей повезло: полковник сдался на удивление быстро и галантно принял приглашение фрейлины зайти к ней после полуночи на чашечку чая с баранками.
Читать дальше