Дуглас Адамс - Лосось сомнений

Голубоватый отблеск на земле оказался почему-то водоемом. В нем тоже завизжали какие-то создания. Десмонд еще ни разу не видел, чтобы вода так переливалась и сверкала. Вскоре перед ним возник целый калейдоскоп огней. Но Десмонд уже не обращал на них ни малейшего внимания. Он даже перестал обращать внимание на оглушительный треск, что сопровождал каждую такую вспышку.

Тресь! Тресь! Ну и что? Зато его мозг тотчас уловил другое — резкий запах и такую же резкую боль, что начала расцветать в его теле, подобно алым цветам. Первый такой цветок расцвел у него на плече, затем еще один. Ноги почему-то отказывались слушаться. Третий цветок распустился у него на боку, отчего Десмонд почувствовал себя как-то странно и неуютно. Четвертый расцвел на голове, и неожиданно мир вокруг него словно отступил, и померк, и стал менее значимым. И наполнился рыком. Десмонд ощутил, как его тело медленно-медленно подалось вперед, и вскоре на него уже накатывались, одна за одной, огромные и теплые волны мерцающей голубизны.

И по мере того как мир откатывался от него все дальше и дальше, он услышал, как чей-то голос произнес какие-то звуки, которые ничего не говорили ему, но прозвучали примерно так:

— Вызывайте «скорую», срочно! Звоните в полицию! Нет, не в Малибу, а в Лос-Анджелес! Пусть захватят сюда вертолет! У нас тут полно убитых и раненых. И еще скажите им… Не знаю, как они собираются расхлебывать эту кашу, главное, передайте им, что у нас в бассейне плавает дохлый носорог.

Хотя Дирку со всей отчетливостью стало наконец ясно, что на борту самолета присутствует лишь он сам, а Объект Слежки отсутствует, что судьба-злодейка при помощи совершенно детской хитрости отбросила его на четыре тысячи миль и пару тысяч футов от нужного курса, тем не менее он решил снова, на сей раз окончательно, удостовериться в этом. Как только пассажиры начали покидать самолет, Дирк занял позицию рядом с выходом и принялся ждать. Он так сосредоточился на этом своем занятии, что даже не сразу услышал, как по радио объявили его имя. Его приглашали подойти к информационной стойке.

— Мистер Джентли? — с улыбкой спросила представительница авиакомпании.

— Да, — насторожился Дирк.

— Могу я взглянуть на ваш паспорт, сэр?

Дирк протянул документ. Он даже слегка качнулся с пятки на мысок, ожидая подвоха.

— Сэр, у вас билет до Альбукерка.

— У меня?..

— Билет до Альбукерка.

— У меня билет…

— До Альбукерка, сэр.

— Альбукерка?

— Альбукерка, штат Нью-Мексико.

Дирк с подозрением взглянул на книжечку билета, словно ожидая, чем окончится этот розыгрыш.

— Откуда он у вас? — потребовал он объяснений, и, взяв билет в руки, принялся изучать напечатанную на нем информацию.

Представительница авиакомпании одарила Дирка дежурной улыбкой и не менее дежурно пожала плечами.

— Полагаю, из этой машины. Она печатает билеты.

— А что говорит ваш компьютер?

— Он говорит, что на имя господина Дирка Джентли есть оплаченный заранее билет до Альбукерка, штат Нью-Мексико. Разве в ваши намерения, сэр, не входило лететь сегодня в Альбукерк?

— В мои намерения сегодня входило оказаться там, где я никак не собирался оказываться, но я никак не предполагал, что это будет Альбукерк, вот и все.

— Похоже, что лучшего места назначения вам не сыскать. Приятного вам полета.

Полет действительно оказался приятным. Дирк сидел в кресле и про себя предавался размышлениям о событиях нескольких последних дней, раскладывая их не то чтобы в логической последовательности, а просто то в одном, то в другом порядке. Здесь пролетел метеорит, там пропал кот, тут протянулись электронные нити невидимых долларов, затем авиабилет свел все воедино. Еще до того, как самолет сделал посадку в Чикаго, от его былой самоуверенности остались одни воспоминания, и вот теперь у Дирка вновь приятно защекотали нервы.

Есть на свете нечто такое, или кто-то такой, кто поручил ему, Дирку, одно важное дело — нечто такое, что он совершенно случайно обнаружил и к чему привело его внутреннее чутье. Хотя Дирк до сих пор терялся в догадках, кто же это такой, но, с другой стороны, это его уже мало тревожило. Главное, это нечто существовало, он обнаружил это нечто, или же это нечто обнаружило его. И теперь он ощущал его биение. Имя же и лицо появятся позднее, когда на то настанет нужный момент.

Прилетев в Альбукерк, Дирк молча постоял под высокими цветными балками в окружении темных пытливых глаз полупьяных стряпчих, что взирали на него с рекламных плакатов. А затем сделал глубокий вдох. На душе было спокойно, настроение бодрое, а ощущение такое, что ему не страшны никакие самые невероятные, самые невообразимые вещи, что притаились совсем рядом, под тихой и спокойной поверхностью привычного мира, и он готов заговорить с ними на их языке. Дирк неспешно направился к длинным эскалаторам и медленно поплыл вниз, словно невидимый король.