Дмитрий Емец - Сборник фантастических рассказов

— Должен признать, что выдвинутая вами гипотеза весьма необычна.

Признаться, мне чего только не приходилось слышать, но нелепое утверждение что растения могут мыслить…

— Не растения вообще, а именно овощи и фрукты! — поправил пациент. –

Лиственные неплодовые деревья, водоросли, трава не в счет. Они не наделены личностью, а их семена не излучают микроволн.

— И что же это за микроволны? — с легкой улыбкой поинтересовался Баранников.

— Переменные тепловые и инфракрасные волны слабой интенсивности. С их помощью плоды общаются между собой и плетут свои заговоры, свои мерзкие козни!

Они служат им речью так же, как нам колебания воздуха.

Коптин замолчал и сглотнул слюну. Доктор вежливо смотрел на него, ожидая продолжения.

— Вы, наверное, хотите узнать, как я до всего этого дошёл? — продолжал сумасшедший. — Дойти было несложно. Эти инфракрасные волны отмечали многие ученые, но они считали их излучением, которое исходит от всякого материального тела. Ну там, процессы клеточного метаболизма, расщепление, отражение света и все такое прочее. Я первым предположил, что эти волны на самом деле речь растений и расшифровал их.

— Довольно смело. И как же вам пришло в голову такое предположение?

— Случайно. Я поставил опыт сразу на нескольких яблоках, помещенных в один лабораторный сосуд. Меня удивило то, что яблоки излучали микроволны по очереди, то есть как будто переговаривались между собой. В то время, как одно яблоко излучало, остальные держали инфрапаузу. Согласитесь, это само по себе невероятно. Я человек занудный и упорный, и не признаю неразрешенных загадок.

Я стал изучать эту проблему вполную, ставил опыт за опытом и вскоре мне удалось вычленить определенные комбинации частот… Я стал копать дальше загрузил частоты в компьютер, сделал несколько смелых допущений и через полгода… я знаю, в это трудно поверить… я уже понимал речь яблок. Дальше больше: оказалось, что разумны не только яблоки, но и почти все фрукты:

бананы, груши, сливы, инжир, персики. Их языки отличаются, но не так сильно как у людей. Зная один язык, можно очень быстро освоить другие. После фруктов я взялся за овощи и тоже обнаружил, что они разумны, хотя находятся на куда более низкой стадии эволюции…

В дверь заглянул курчавый санитар, но Баранников досадливо махнул ему рукой, и голова санитара исчезла. Коптин вопросительно оглянулся и прервался.

— А? Что? — рассеянно спросил он.

— Не обращайте внимания. Вы сравнивали овощи и фрукты и рассказывали, что освоили их язык… — терпеливо напомнил доктор.

— Да, так всё и было. Я накупил фруктов, овощей, наростил у компьютера оперативную память, засел у себя в лаборатории — по счастью, меня никто не тревожил, и несколько месяцев подряд вслушивался в их речь.

— Вы с кем-нибудь делились результатами своих исследований? С коллегами, с друзьями?

Коптин понурился.

— Первое время показывал, но потом бросил. Бесполезно. Я же говорил, что расшифровывая импульсы, я сделал несколько смелых допущений — почти прозрений которые никак не подтверждаются научно: ни логикой, ни формулами. А то, что не подтверждено формулами, для науки лишь гипотеза.

— А записи ваших перехватов не производили на них впечатления?

Коптин скривился.

— Увы! В перехваченных мною разговорах не было ничего примечательного. В основном это были дрязги, мелочные сплетни или пустая болтовня про то, кто как следит за кожурой, какой пестик связался с какой тычинкой, кого съели и кого проточил червяк. Впрочем, я понимал, что делая случайные забросы, трудно набрести на что-то интересное: ведь и люди далеко не всегда говорят о научных открытиях, религии или искусстве, чаще они болтают о всякой ерунде.

Зазвонил телефон. Доктор Баранников дал ему один или два раза звякнуть, а потом, подняв трубку, вновь положил ее.

— Всё, что вы говорите, очень интересно, но я не понимаю, как из этого вытекает, что человечеству грозит уничтожение? — спросил он.

Сумасшедший наклонился к нему и прошептал:

— Я узнал об этом случайно. Пять дней назад я подслушал разговор двух апельсинов. Они обсуждали подготовку плана «У» и очень горячились.

Доктор поднял брови.

— Какого плана «У»?

— План «У» — план уничтожения всех биологических видов Земли и прихода им на смену ботанических видов.

Доктор легонько приствистнул.

— Ну и масштаб у вас, батенька! С какой стати фрукты станут это делать?

— Как я понял, дело тут в жизненном пространстве. Растениям нужна почва чтобы пускать в нее корни, нужен кислород и регулярный, предсказуемый климат.