Array Array - Зачем вы, девочки, красивых любите или ... оно мне надо?

— Я подумаю. Ступай, ты свободна, – отпустил я девушку и принялся раздумывать дальше: « Почему ей не понравилось? Ах, да! Она же носит свою одежду. Тогда что? Возможно, ей придутся по вкусу драгоценности» . Утвердившись в этой мысли, я направился в сокровищницу, отбирать только достойное её, самое дорогое, самое лучшее. И там понял, что я сошёл с ума. Каждую безделушку я представлял на ней: в мыслях я одевал ожерелья на тонкую шею, касаясь губами нежной кожи, прочерчивая дорожку из поцелуев, возлагал на упрямую головку диадему и припадал к манящим губам. Я безумец, я сумасшедший! Пора признаться в этом хотя бы самому себе. Проведя бессонную ночь в раздумьях и метаниях, утром я вызвал к себе Айлонора и указал на сундук, приказав:

— Отнеси ей.

Айлонор намного старше меня и когда-то был моим учителем, поэтому мы с ним на «ты» и я изредка прислушиваюсь к его советам и выслушиваю его мнение.

— Думаешь, она возьмёт, Повелитель? – попытался спрятать усмешку учитель.

— Надеюсь. Я должен попытаться, – отозвался я, стараясь скрыть свои истинные чувства, но обмануть того, кто знает тебя с детства трудно. Айлонор покачал головой и посоветовал:

— Не лучше тебе самому все это преподнести и просто попробовать поговорить?

— Я не могу. Я Повелитель!– сорвался я и внезапно спросил:

— Что ты думаешь о ней?

Воин задумался и начал говорить, осторожно подбирая слова:

— Юлия не такая как мы. Она живёт по собственным правилам. И знаешь, мне нравятся эти правила. Девочка необычна и непредсказуема. Чего только стоят её выходки с каргаалом и с костром.

— Ты не все знаешь, она подружилась с демоном, называет его коняшкой и катается на нем верхом, – вынужденно признался я, наблюдая за реакцией учителя, пытаясь понять, один ли я могу испытывать шок от такого. Оказалось, что нет. Айлонор уставился на меня в изумлении и заржал. Отсмеявшись, принял серьёзный вид и сознался:

— Вот что я тебе скажу, Повелитель, ты можешь казнить меня или выслать, но я не дам тебе её обижать!

И этого перетянула. Что в ней есть такого, заставляющее нас относиться к ней иначе?

— Отнеси.

— Как скажешь, Повелитель.

После его ухода, я вновь занял свой наблюдательный пункт. Спустя какое-то время, Юлия вышла в сад, походив среди деревьев, начала развешивать драгоценные украшения на дереве, более того делала она это с энтузиазмом, получая громадное удовольствие. Вскоре после того как она закончила, к ней присоединилась Манвэлиэль, в изумлении рассматривавшая дерево. А эта упрямица, как ни в чём не бывало, объяснила:

— Ностальгия у меня. Новый Год хочу. Ёлки нет, зато игрушек навалом. Смотри, как блестят. Лепота! Жалко людей не хватает, а то бы хороводы поводили, песни попели.

После её слов возникает недоумение: что такое «Новый год» и где они берут столько золота для украшения деревьев? Что-то тихо сказала ей Манвэлиэль, видимо, пыталась уговорить, образумить, но добилась обратно эффекта. Слова эльфийки жгли ядом:

— Я сейчас заплачу от умиления. Можешь передать, чтобы он не мыл то чего у него отродясь не было! И не забудь добавить, что зря старается! Впрочем, не надо, не передавай, а то ещё пострадаешь от этого неврастеника. Я сама управлюсь, ты иди отдыхать.

И снова вызов с её стороны:

— Благодарствую, Господин мой, позволил сиротинушке порадоваться!

Ну что мне делать? Биться головой об стену? Что?! Что нужно сделать?! Я не понимаю, что она хочет от меня?! Если она решила свести меня с ума, ей это удалось! Непохожая ни на кого, отличная от всех и такая необходимая мне! Как и когда она получила такую власть надо мной?

Я ещё долго стоял у окна, прислонившись лбом у холодному стеклу, и смотрел на сверкающее в лучах солнца дерево. Позднее я послал в сад дроу, приказав собрать украшения и отнести их в сокровищницу Повелительниц. Да, у нас есть и такая. Там женщины Правящего Дома хранят свои безделушки. Утром мне зачем-то понадобилось проверить выполнения приказа, и я увидел... Да как она смеет!!! Между деревьями красовалась растянутая тряпка с оскорбительной надписью. Ну, всё! В этот раз она зашла слишком далеко! Меня замкнуло, отказали все чувства кроме ярости. Я нёсся по коридорам в покои жены, мечтая лишь об одном: поставить на колени, заставить умолять о прощении. Я хотел уничтожить её, убить, стереть с лица земли! Никому не позволено оскорблять Повелителя! У её дверей меня перехватил Айлонор и, видя моё состояние, попытался вразумить:

— Остановись! Успокойся! Ты пожалеешь потом!