Евгений Коротких - Страшная месть

Едут дальше. Шофер дрожит от страха.

БАСАВРЮК (не выдерживает). Ты что-то сказал?

ЧУДОВИЩЕ. Ничего.

БАСАВРЮК. Ладно, говори… Что они делают?

ЧУДОВИЩЕ. Колядуют.

БАСАВРЮК. Что это за колядки, урод?

ЧУДОВИЩЕ. Я боюсь…

БАСАВРЮК. Говори!

ЧУДОВИЩЕ. Накануне этого…

БАСАВРЮК. Ну, понял… Рождества…

ЧУДОВИЩЕ. Ну... накануне Рождества Хрис…

БАСАВРЮК (бьет его по голове). Заткнись! (Пауза.) Ну и чего они делает накануне?

ЧУДОВИЩЕ (заикаясь). Подходят к дому, поют песни и славят этого самого… Хрис...

БАСАВРЮК. Понятно, кого эти жалкие твари славят. Ну и что?

ЧУДОВИЩЕ. Ну, еще желают хозяевам дома здоровья, удачи, а под чьими окнами поют, тот должен кинуть им в мешок сало, колбасу, хлеб, деньги, ну кто чем богат. Говорят, что был когда-то болван Коляда, которого люди принимали за Бога и что будто бы оттуда и пошли колядки.

БАСАВРЮК. Дурацкий обычай! А ты откуда это знаешь?

ЧУДОВИЩЕ. Когда я был человеком, сам колядовал.

БАСАВРЮК (вновь начинает его бить). Вот скотина! Я тебе покажу, как колядовать!

Шофер резко нажимает на тормоз.

ЧУДОВИЩЕ. Приехали.

Чудовище и Басаврюк преображаются в людей. К машине подходит прислуга, чтобы помочь выйти Басаврюку. Басаврюк проходит в отель.

ЧУДОВИЩЕ (держится за голову). Чего выделывался? Как будто сам не колядовал, когда был человеком… Скотина! (Чешет живот.) Помню, наколядовал я как раз вот такой кусок сала! (Разводит руками, вздыхает.) А сейчас от Басаврюка только в зубы получаю! Да пошел он, козел! (Тоскливо смотрит на колядующих.) Ну, если только Христа не славить, то и поколядовать не грех? (Смотрит в камеру.) А-а?

Чудовище вынимает из-под сиденья мешок, (он уже симпатичный господин), выбегает из лимузина, бежит к девкам, которые колядуют и желают здоровья хозяевам дома. Он подбегает со своим раскрытым мешком.

ЧУДОВИЩЕ. Чтоб вы жили до ста лет! Чтоб ваши детки были здоровыми, хозяюшки дорогие, чтоб вас, золотые, бес не попутал! Что дом был полная чаша!

Хозяева кидают в мешки гостинцы, и, конечно же, достается и чудовищу, который тут же заглатывает кусок колбасы. Блаженная улыбка на лице.

ЧУДОВИЩЕ (поглаживает живот). Что может быть вкуснее домашней колбасы? А-а? Только украинское сало!

Панночка (в человеческом обличье) и Вакула вслед за Басаврюком подъезжают к отелю. Панночка выходит из машины и вдруг замечает, как по ночному небу ведь- ма Солоха поднялась так высоко, что одним только черным пятнышком мелькала вверху. Но где бы ни показывалось пятнышко, там звезды, одна за другою, пропа- дали на небе. Скоро ведьма набрала их полный рукав. Три или четыре еще блестели. Вдруг, с противной стороны, показалось другое пятнышко, увеличилось, стало растягиваться, и уже было не пятнышко, а просто черт. Черт крадется потихоньку к месяцу и уже протянул было руку схватить его, но вдруг отдернул ее назад, как бы обжегшись, пососал пальцы, заболтал ногою и забежал с другой стороны, и снова отскочил и отдернул руку. Черт, подбежавши, вдруг схватил обеими руками месяц, кривляясь и дуя, перекидывал его из одной руки в другую (как будто достал голыми руками огонь), наконец поспешно спрятал в карман и как будто ни в чем не бывало побежал далее. На небе становится темно.

Панночка с Вакулой заходят в отель. Чуть позже мы видим, как Панночка и Вакула прогуливаются на светской тусовке. Панночка украдкой смотрит в окно на небо.

Незаметно черт подлетает к ведьме, берет ее под ручку. Ведьма вскрикивает от неожиданности, но черт ей шепчет что-то такое на ухо, что она расплывается от удовольствия. Ведьма тем временем замерзла и, поднявши руки кверху, отставила ногу и, приведши себя в такое положение, как человек, летящий на коньках, спустилась по воздуху, будто по ледяной горе, и прямо в трубу своего дома. Черт тем же порядком отправился за ней. Черт попал прямо на шею ведьмы, и они оба выпали из трубы. Солоха отряхивается от золы, черт чихает, а увидев иконы, фыркает. Вновь взлетает в трубу, но при этом цепляется карманом за кочергу и месяц благополучно возвращается на небо. Солоха закрывает иконы. Черт вновь возвращается, видит, что иконы закрыты, успокаивается.

Вакула и Панночка подходят к небольшому богемному кружку, среди которых известный нам режиссер Митрофанов, сценарист Короткевич, продюсер Ба-саврюк, актеры, киновед, журналистка... Разговор с творцами ведут киновед и журналистка с диктофоном.

ЖУРНАЛИСТКА. Господин Басаврюк, а вы не боитесь браться за Гоголя?