Игорь Минаков - Можно, я попробую еще раз?!

Профессора оживились: начиналась перепалка — их любимое развлечение, стихия, в которой они чувствовали себя как рыбы в воде. Многие даже старались подходить как раз к началу дискуссии, ведь новички заведомо не могли сказать ничего интересного, так что и слушать их было незачем, а вот обсудить их выступление было увлекательнейшим занятием.

— Молодой человек, а голос у вас звучный? — хрипло просипел маг с безумно горящими глазами цвета бешеного огурца. Над его теорией, гласившей, что чем громче произносишь заклинание, тем сильнее будет эффект, втихомолку посмеивалась половина понимающих магов, что только подстегивало его в бесконечных и бесплодных попытках доказать свою правоту. Неожиданно поняв, что даже громовой глас абитуриенту не пойдет впрок, так как произнести заклинание правильно тот все равно не сумеет, волшебник разом потерял к нему всяческий интерес и вновь уткнулся приплюснутым носом в спинку стула.

— Да вы посмотрите, как он выглядит, — не выдержал холеный красавец с точеным профилем. Он подкрепил свою мысль изящным взмахом безвольно болтающихся рук, будто балаганный шут или уличный попрошайка. — Что люди подумают о магах, случайно столкнувшись с таким экземпляром?

— Он поседеет раньше, чем сумеет стать магом! — гневно выкрикнул Габил.

— Против благородной седины возражений не имею, хорошо, давайте примем.

Габил, совершенно не предполагавший подобной реакции на свою фразу, от огорчения поперхнулся и закашлялся.

Поднялся тщедушный, благообразный старичок, чей дребезжащий голос каким-то загадочным образом заставлял дрожать стекла на окнах. Пучки волос с его ушей свисали грустными кисточками.

— И все-таки меня смущают его молодость и неопытность. Вот если бы он мог продемонстрировать нам парочку заклинаний.

— Да откуда ему их знать, если строжайше запрещено преподавать магию вне стен Школы?

— Он мог бы подойти и посоветоваться со мной, а я бы подсказал ему книжки, какие стоит почитать, научил бы уму-разуму.

— Многоуважаемый Хабрим бис Зеер, но как бы он попал на территорию Школы, она хорошо охраняется, а вы уже много лет не выходите наружу?

— Это меня не касается, хочет учиться — нашел бы способ попасть вовнутрь и посоветоваться со старшими товарищами, способными поделиться своей мудростью и опытом. Я не могу сказать, что я против его принятия в Школу, но не нравится мне его неопытность, не нравится.

С этого момента перебранка распалась на множество замечаний, каждый говорил сам по себе и слушал только себя. Отдельные фразы, долетавшие до Урчи, иногда и вовсе не имели отношения к предмету дискуссии:

— Замел он следы корабля своего на воде, и скрылось это быстроходное судно в закатном мире, и доставило в срок султану приворотное зелье.

— А помнишь того ведьмака, которого поджарили на костре? Оказалось — Фениксово отродье, и он только сильнее стал.

— Не верю я этим ведунам. Вещуют, вещают, а с чего, почему — непонятно. То ли дело авгуры.

— Да что тут голосовать! — подал голос еще один волшебник, Куртал. На голове его был остроконечный колпак, который заканчивался маленьким домиком. По обе стороны домика стояли два гнома, поочередно снимавшие свои шапочки в приветственном жесте. — Ээлк правильно сказал. Примем его и посмотрим, как он себя покажет. Способности у парня есть, выгнать мы его всегда успеем, да и вреда вовне он все равно нанести не сумеет, а уж внутри мы как-нибудь с ним справимся.

Первое слово, приходившее на ум при посещении Школы, было «бардак». Причем не просто бардак, а будто необозримый, но спланированный хаос. Хотя начиналось все вполне благопристойно. Переступив порог самого здания (его вид, кстати сказать, сильно менялся в зависимости от времени суток, погоды и настроения учителей), посетитель попадал в просторный и чистый холл, где вежливые и приветливые люди были готовы ответить на любой его вопрос. Ищет ли он заклинания белой или черной магии, желает вылечить чирей или научиться воспламенять усилием воли дрова в камине или просто интересуется волшебными безделушками и сувенирами, здесь ему всегда готовы были помочь.

Разумеется, в Школе никогда не учили посторонних людей магии (это запрещено и строго наказывается), но всегда рекомендовали способ достичь желаемого. Если человеку уж очень хотелось удивить своих гостей возможностями левитации, ему могли посоветовать волшебную лавочку, где продаются ковры, способные поднимать своего хозяина в воздух на высоту не более метра. Если он не мог справиться со своей лошадью и подозревал, что она одержима злым духом, ему всегда могли порекомендовать хорошего «колдуна» (а по совместительству ветеринара или объездчика лошадей). Каждый получал то, что ему хотелось, поэтому слава о Школе шла исключительно добрая.