Сергей Лукьяненко - Необязательные эпилог и примечания

* ...Измайлай... — Андрей Измайлов, хороший писатель и очень веселый человек.

* ...творение уважаемого Витманца — кальмара, запеченного в глине... — Намек на роман Святослава Логинова (Витмана) «Многорукий бог Далайна».

* ...Толяро... — Андрей Столяров. Тоже писатель.

* ...Гуляква... — Евгений Гуляковский.

* ...Еголя... — Александр Щеголев. Очень мягкий, но упорный в своем мнении писатель.

* ...Фишманец... — Вячеслав Рыбаков.

* ...Козинец... — Она и в Африке Козинец. А зовут — Людмила. Почему Козинец в повести стала мужчиной, мы не знаем. Прости, Люда, так получилось.

* ...Ереслег... — Сергей Переслегин, критик-фантастиковед.

* ...Шидла... — Имя этого сфинкса произошло от фамилии сотрудницы минского журнала «МЕGА» Светланы Шидловской. Имя второго сфинкса — Меглы — от названия этого журнала, а третьего — Шурлы — от фамилии его редактора Ефима Шура. Это послужило причиной того, что все сфинксы стали носить имена белорусских писателей.

* ...брат Шитла... — старая, семидесятых годов, книжка белорусского фантаста В.Шитика «Последняя орбита» повествует о космическом путешествии академика Бурмакова, белорусского ученого Гущи и стажера, минского школьника Вити Осадчего (посланного в космос с целью изучения влияния невесомости на детский организм). Веселый оптимизм этой книги заставили авторов упоминуть ее автора в числе самых знаменитых сфинксов.

* ...брат Зелла... — белорусский фантаст и переводчик Зеленский.

* ...брат Потла... — белорусский фантаст, ученый и великолепный организатор Потупа.

* ...Чадла... — этот сфинкс произошел от одного из постоянных авторов все того же журнала «МЕGА» — фантаста Чадовича.

* ...Стекло завибрировало под пальцами, и мы услышали хорошо знакомый голос:

— Теперь мы будем понимать друг друга и сможем во всем разобраться.

— Мистер Кубатай! — радостно заорал Стас. — Как вы нас нашли?.. — это небольшой парафраз из любимой одним из соавторов повести Р.Ф. Янга «У начала времен».

* ...Ерунда, обсохнет — отвалится... — Фраза из известного непристойного анекдота о порутчике Ржевском.

* ...песочек так и сыпался... — цитата из очень смешной пародии Андрея Николаева «Железные мышцы».

* ...Доршан... — «Виновник» появления этого имени — издатель Стас Дорошин. Авторы писали его образ с большим тщанием.

* ...Ашири... — А это — московский книготорговец Александр Каширин.

* ...Гопа... — так друзья называют известного московского критика-фантастоведа Владимира Гопмана.

* ...наши стражи: Ергей с Уликом... — Сергей с Юликом. Т.е. это мы — Ваши покорные слуги, авторы сего повествования.

* ... — А можно наоборот? Дамочка вечером, а финики утром?

— Можно. Только финики вперед, — ответил начитанный Стас... — очевидно Стас помнил «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова.

* ...Печь въехала на центр площади и остановилась. С печи спрыгнул молодой парень в залатанных портках и красной рубахе и принялся торопливо набирать с подводы охапку поленьев.

Народ начал хихикать... — Странная неувязка с «Тремя мушкетерами»: Д'Артаньян — Иван-Дурак, а издеваются над идиотской «лошадью» совсем другого персонажа. Уж не подошли ли мы таким образом вплотную к категории типического? Обалдеть можно.

* ... — Алена, — сказал незнакомец, обращаясь к кому-то в соседней комнате, — эти молодцы на площади мне кажутся подозрительными.

— Да когда ж ты от людей добрых отстанешь, Гапон! — раздался в ответ низкий и мрачный женский голос... — Понятно, что это — Миледи и Рошфор, в то же время имя «Гапон» перекликается с «Гопой» из «Мамы» и становится понятно, кто явился «крестным отцом» сего чисто русского персонажа. Да, да, вы не ошиблись, все тот же Владимир Гопман! Позднее этот же персонаж принимает на себя и роль кардинала Ришелье. Что касается Алены, то в русских былинах действительно есть такой персонаж — дочь Ильи Муромца.