Андросенко Дмитриевич - Охота на Наместника

Лейтенант улыбнулся:

- Это точно! Смотри, начинается!

- Угу, - буркнула я, и сама вижу, что Марит уже сделал "стойку" на очередную жертву.

Лейтенант Ратип был аристократом нового типа, изнеженный, слабый, безынициативный. В отличие от остальных наших офицеров, солдаты его не слишком уважали, а капитан безуспешно пытался заставить организовать работу в полусотне.

- Где десятники, лейтенант?! - рявкнул капитан, проходя сзади Ратипа, построившего примерно половину полусотни на плацу.

- Они все еще в казарме, капитан!

- И долго они там будут? Ты ведь уже минут пять, как подал команду на построение!

- Не знаю, капитан!

- Стоять!!! Солдат, бегом ко мне!!! - рявкнул Марит солдату, метнувшемуся из заднего ряда в сторону казармы.

Тот, послушно, сменил направление и потрусил к офицерам.

- Куда собрался, Гарир?

- В туалет, мой капитан!

- Какой, на хрен, туалет?! Почему вышел из строя без разрешения офицера?!

- Понос, мой капитан! Боюсь, я сейчас наложу в штаны, мой капитан!

- Давай, солдат! Я даже знаю, как тебя дальше буду называть!!!

- Капитан, пожалуйста, разрешите, я сбегаю в туалет!

- Хрена с два! Делай свои дела прямо в строю! Желательно, побыстрее, мне еще придумывать, где десятник тебя подмывать будет!

- Мой капитан, может быть... - начал было Ратип.

- Нет!!!

Никос хохотнул:

- Похоже, подмывать будет не десятник.

- Ы-ы-ы, - поддержала я его догадку. - Жаль, у него не понос, это было бы весело.

Покуда капитан распекал солдата, из казармы начали выбегать нарушители дисциплины, надеясь за спинами более дисциплинированных собратьев добраться до строя. Но капитан бдел:

- Куда!!!? А ну ко мне! Лицом к строю! Быстро!

Вскоре все два десятка солдат, не вышедших вовремя на построение, навытяжку замерли перед строем.

- Вы что, совсем охренели, солдатики? - он прошел перед ними, грозно осматривая. - Попутали что-то? Лейтенант уже перед строем, а вы в портках? - он остановился перед неаккуратно одетым десятником с заспанным лицом, и схватил его за медальон, намотав цепь на руку. - Надоело командовать, сержант?! А?! - он дернул за цепь, и она порвалась. - Так я тебе быстро устрою каникулы в рабочей команде по чистке выгребных ям! - он бросил медальон лейтенанту и отобрал у десятника ореховую дубинку. Тот попытался что-то вякнуть, и капитан влепил ему по бедру. - Молчать!!! Мы с тобой позже поговорим!

Если до этой показательной расправы у парней перед строем еще было ощущение, что все обойдется воплями, и они прятали улыбки, то сейчас по-настоящему испугались. Я глянула на Никоса:

- Не слишком ли круто, лейтенант?

- Нормально. Рачес давно нарывается. Пусть походит солдатом, может быть, тогда поймет, что десятники нужны не для того чтобы жрать и спать за троих.

Капитан тем временем выявил, что Гарир, как раз, из десятка Рачеса, и поставил того позади солдата:

- Давай, как сраться начнет - лови, командир. Самое применение твоим талантам! - хохотнул он и осмотрелся в поисках желающих разделить с ним радость от удачной шутки. Мы с лейтенантом не успели сделать вид, что заняты беседой, за что и поплатились.

- Тандела! Ты чего скалишься? - рявкнул он. - Стены уже плачут без тебя! Никос, а ты проведи развод! Быстро! У вас пятнадцать минут заступить в наряд!

Я мигом рванула к оружейной, с воплем:

- Девятый десяток - строиться перед арсеналом!

Никос кивнул десятнику, дежурному по арсеналу, давай, запускай. Пока ребята собирались, я зашла и привычно экипировалась - кольчуга, шлем, лук. Щиты не требовались - они уже были в башне, как и тулы со стрелами, а портупея с мечом - на мне.

- Заходим по одному! - ребята цепочкой потянулись в арсенал. - Кто готов, выходим, строимся у караульного помещения!

- Тарес, куда?! А лук? - раздался возглас Никоса, и вечно рассеянный солдат вернулся за луком.

- Балбес! - беззлобно ругнула я его.

Все остальное прошло без происшествий: начальник караула проверил вооружение, улыбнулся мне и кивнул наверх:

- Заступайте. Двух человек потом за ужином пошлешь, я предупрежу, чтобы вам оставили.

- Спасибо, лейтенант!

- Не за что.

Мы пошли наверх, только я одна, своим безупречным слухом услышала, как Никос сказал оружейнику:

- Когда она на стенах, как-то спокойнее, а?

- Не говори... И за что капитан ее не любит - не пойму.

- Тебе так, как ему врежет, посмотрю, как ты будешь к ней относиться.

Я улыбнулась про себя. От души я тогда капитану засадила, что говорить... Зато ни он сам, ни кто другой больше не пытались меня лапать.