– Все с порядке с этой метлой. Скорее, это вам следует немножко сбросить вес, – отрезала матушка. – Но, может, вы предпочтете слезть и идти дальше пешком?
– Не будем говорить о том, что мои ноги и так большую часть времени волочатся по земле, – парировал Напролоум. – Мне не хотелось бы ставить вас в неловкое положение, но если кто-нибудь попросил бы меня перечислить все опасности полета, то мне и в голову не пришло бы включить в список опасность остаться без ног в результате того, что их исхлещет высоким кустарником.
– Вы что, курите? – поинтересовалась матушка, мрачно глядя прямо перед собой. – Что-то горит.
– Мадам, мне просто нужно было успокоить нервы после столь безрассудных воздушных гонок.
– Ну так вот, сию же минуту потушите сигарету. И держитесь.
Метла, рыская и дергаясь, пошла вверх. Ее скорость увеличилась до скорости бегущего трусцой старца.
– Господин Волшебник…
– Слушаю?
– Когда я сказала держаться…
– Да?
– Я не имела в виду там.
Наступило молчание.
– О-о. Да. Понимаю. Очень извиняюсь.
– Все в порядке.
– Моя память уже не та, что была раньше. Уверяю вас… Я не хотел вас обидеть.
– Я и не обиделась.
Какое-то мгновение они летели в полном молчании.
– Тем не менее, – задумчиво сказала матушка, – в общем и целом я бы предпочла, чтобы вы все-таки убрали оттуда свои руки.
Дождь хлестал по крышам Незримого Университета и лился в канавы, где, словно плохо построенные лодки, плавали вороньи гнезда, брошенные с наступлением осени. Вода, булькая, бежала по древним проржавевшим трубам. Она затекала под черепицу и приветствовала пауков, обитающих под карнизом. Стекала с фронтонов и образовывала потайные озера высоко среди шпилей.
На бесконечных крышах Университета, по сравнению с которым собор Святого Петра выглядит обыкновенным сараем на железнодорожном полустанке, жили целые сообщества. В крошечных джунглях, выросших из яблочных семечек и семян сорняков, пели птицы, в сточных желобах плавали жабы, а колония муравьев деловито изобретала сложную цивилизацию.
Единственное, чего вода не могла делать, так это бить из декоративных водометов-химер, расставленных вдоль крыш. Это объяснялось тем, что при первых же признаках дождя химеры покидали свои места и укрывались на чердаках. «То, что вы уродливы, – при этом приговаривали они, – еще не означает, что вы глупы».
Дождь лился потоками. Дождь лился реками. Дождь лился морями. Но главным образом дождь лился сквозь крышу Главного зала, в которой после дуэли между матушкой и Напролоумом осталась громадная дырища. Тритл воспринимал льющиеся сверху потоки как личное оскорбление.
Он стоял на столе, организуя работу студенческих групп, которые поспешно снимали со стен картины и древние гобелены. Ему пришлось встать на стол, потому что на полу уже плескалось небольшое озерцо глубиной в несколько дюймов.
К сожалению, это была не просто дождевая вода. Это была вода, обладающая истинной индивидуальностью, определенным характером, который появляется у нее после долгого путешествия по пересеченной местности. Она обладала консистенцией подлинно Анкской воды – слишком плотная, чтобы ее пить, и слишком жидкая, чтобы ее пахать.
Река вышла из берегов, и теперь миллионы крошечных ручейков бежали по территории Университета, врываясь через подвалы и играя в прятки под выстилающими пол плитками. Время от времени где-то вдалеке раздавался гул – это забытая магия, оказавшаяся в затопленном подземелье, высвобождала свою энергию в результате короткого замыкания. Тритл с подозрением покосился на неприятного вида пузыри, с мерзостным шипением вырывающиеся на поверхность.
Он снова подумал, как хорошо живется волшебникам-отшельникам, которые обитают в небольших пещерках, собирают травы, думают о важных вещах и знают, о чем говорят совы. Только в пещерах чаще всего царит сырость, а трава попадается и ядовитая. Кроме того, Тритл никогда не знал наверняка, какие именно вещи следует считать по-настоящему важными.
Он неуклюже слез со стола и зашлепал по темной бурлящей воде. Что ж, он сделал все, что было в его силах. Он попытался собрать старших волшебников и организовать магическую починку крыши, однако все переругались по поводу, какие заклинания лучше использовать, и в конце концов сошлись на том, что это работа ремесленников, а не магов.
«Вот вам и волшебники, – мрачно размышлял он, бредя по колено в воде под мокрыми арками. – Вечно исследуют абстрактное и никогда не замечают конкретного. Особенно если это „конкретное" касается работ по дому. Причем пока здесь не объявилась эта ведьма, таких проблем не было».
Читать дальше