Алекс Орлов: Я напишу тебе, Крошка

За восемь часов до посадки в порту Кроуфорда Бен сообщил родителям, что они с Джо таки встретились и тот оказался не так уж и болен.

– Привет, миссис Аффризи! – крикнул в трубку Джо. – Кажется, я действительно жив!

Их возвращение в Лейм-Роуз было триумфальным. Весть о том, что считавшийся погибшим Джо Миллиган и якобы пропавший без вести Бен Аффризи возвращаются, взволновала весь город.

Были слезы радости, были приветствия и объятия друзей.

Только после этого Джо расстался с Беном и вместе с матерью и отцом ушел к себе. Его брат Эдди на встречу не пошел, боясь при всех расплакаться. Джо видел, как постарели от переживаний его родители, но еще больше его поразил вид старшего брата.

Это была лишь оболочка того Эдди, которого он знал.

– А ведь ты мне каждый день снился, братишка, – признался ему Эдди. – И все время звал меня на тот свет. Я уж, честное слово, почти собрался.

Через два дня после возвращения пришло сообщение от фронтового друга Бена. Он разыскал адрес Агаты.

И снова Бен исполнил роль гонца, несущего хорошие вести. Как обычно, он начал с того, что якобы кто-то видел Джо, потом сказал, что, кажется, он в госпитале… В конце концов Агата оборвала его на полуслове и спросила напрямую:

– Бен, Джо… он рядом?

– Он здесь, Агата, – признался Бен и передал трубку другу.

Через неделю Агата с сыном Александром приехала в Лейм-Роуз, несказанно обрадовав родителей Джо, которые совершенно неожиданно узнали, что у них есть внук.

А еще через несколько дней Бен увидел на пороге своего дома Лин Маккоун.

– Малышка Лин, что ты здесь делаешь?

– Мне сказали, что ты вернулся, Бен.

– А где ты была?

– В Кроуфорде. У меня там работа.

– Хочешь поискать работу здесь?

– Может быть, Бен. Посмотрю, как получится.

И Лин пришлось искать работу в Лейм-Роузе, потому что подуставший от кочевой жизни Бен решил сделать остановку.

Прошло время, и однажды все газеты и телевизионные каналы сообщили об окончании войны, которая длилась так долго.

Кто-то радовался, а кто-то жалел, что не успел совершить свои подвиги.

Потом стали возвращаться солдаты. Среди них были Мэнни Шканек и Ноэль Абрахаме.

Мэнни на всю жизнь сохранил чувство вины перед Джо и Беном и, напившись, всякий раз начинал плакать и требовать, чтобы его наконец простили.

Ноэль Абрахаме на фронтовые выплаты открыл собственную винокурню и поклялся, что умрет пьяным.

Так и произошло. Он умер спустя полгода, захлебнувшись в грязной луже где-то в пригороде.

Ненадолго пережил его Эдди Миллиган, который так и не прекратил пить, несмотря на все запреты врачей и мольбы матери.

У Джо подрастал сын и родился второй.

Лин Аффризи подарила Бену двух девочек.

Жизнь в Лейм-Роузе продолжалась.

Вербовочной пункт закрылся, а снятые с его стен рекламные плакаты повесили в городском парке, где их палило солнце и поливали дожди.

Постепенно изображения на них выцвели и расплылись, дольше всех продержалась надпись:

«Я напишу тебе, крошка!»