Кристина Воронова - Моя клыкастая любовь

Эдриан и его братья и сёстры тоже ничего не ели, наверное, все худели. Я им посочувствовала – не у всех же такой потрясающий организм, как у меня. Я вообще могла пробухать целую ночь, протанцевать в ночном клубе, отбиться от всех ухажёров так, что у них косточки целой не останется, а потом ещё вернуться домой на своих двоих. Точнее, на четырёх – ходить пешком в пьяном виде не слишком приятно, вот машину водить – самое то. Это даже успокаивает. А если ночью случайно на бомжа какого-то наедешь – так кто тебя искать-то будет? Государство вообще спасибо должно говорить, что я помогаю избавляться от ненужных членов общества.

Хотя это я так, к слову, вроде бы ни одного бомжа я так и не сбила… кажется.

Да, и ещё, мой организм позволял мне жрать сколько угодно, и даже в Макдональдсе, при этом, я совершенно не толстею!

Но, судя по тому, что всё семейство так и не притронулось к еде, вчера у них была бурная вечеринка. Об этом красноречиво говорили их бледные лица, громадные синяки под глазами и какие-то голодные выражения лиц. Мне почему-то почудилось, что они жутко страдают, как больные диабетом, очутившиеся в кондитерской.

Они даже время от времени водили носами, словно охотничьи собаки, учуявшие дичь, а затем бессильно скрежетали зубами.

"Да уж, до чего диета способна довести человека! – посочувствовала я про себя. – Но это ещё что, моя мамочка, когда вынуждена была скинуть десять кило, вообще ругалась матом на пяти языках и гонялась за нами с бабушкой с дробовиком по всей округе. Хорошо, что он был незаряженным".

Следующим уроком была биология. Мы должны были распотрошить дохлую жабу, отчего во мне взыграл гринписовец. Я сжала зубы, понадеявшись, что эти жабы не относятся к какому-нибудь вымирающему виду.

Когда учитель вновь представил меня одноклассникам – наверное, не знал, что я уже со всеми познакомилась – я проходила мимо вентилятора.

Увы, моя заколка именно в этот момент приняла решение лопнуть. И мои волосы встопорщились, встали дыбом, как мне кажется, напоминая со стороны гигантских змей а-ля Горгона Медуза. Затем они вздыбились, словно некое чудовище, готовящееся к атаке, и пара прядок попало в лопасти вентилятора, так как вентилятор в этой ужасной школе был самым дешёвым, а, значит, без защитной решётки.

Лишаться скальпа не входило в мои планы, поэтому я резко дёрнула головой, таща за собой прибор, выдёргивая его из сети. Затем я выпутала волосы, как следует огрела неподвижный вентилятор ногой, затем потопталась по нему, а потом остатки вышвырнула в открытое окно. Я понадеялась, что наглядная демонстрация опасности этого прибора сподвигнет школу купить что-то новое.

Схватив скальпель с ближайшего стола, я подровняла волосы, попросила бинт у зелёного от страха преподавателя, заплела косу и вплела в неё бинтик.

Затем после невероятных испытаний я бессильно упала на единственное свободное место, и только потом осознала, с кем я села. Ура, значит Эдриан – это точно моя судьба, так как только он сидел один. Хотя это обстоятельство не слишком положительно характеризовало его как компанейского парня.

– Привет, – буркнул Эдриан, поправляя галстук. – Классно ты с ним разобралась! Давно пора было поставить этот нелепый вентилятор на место. Он только и мог, что мух разгонять. Мой отец предлагал бесплатно установить кондиционер, но этот гордец-учитель и слышать ничего не желает, считает, что его могут обвинить во взяточничестве. Наверное, надо предложить ему чемодан денег, может быть, тогда он наконец-то сбежит отсюда подальше, в другой штат, но перед этим пусть установит кондиционеры.

Эдриан как бы невзначай расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке, демонстрируя свою гладко выбритую грудь. Затем он расстегнул ещё пару пуговиц, как бы случайно показывая, что штаны едва не падают, и он носит их так, как сейчас модно – то есть, чтобы были видны трусы.

Трусы были у него красные, шёлковые, а волосы в паху – чёрные и жёсткие. Секси! Р-р-р!

– Кстати, чем от тебя так несёт? – он скривился. – Такое впечатление, что ты вылила на себя содержимое двух флаконов с двумя разными, самыми дешёвыми духами.

– Так и было, – я мило ему улыбнулась. – Понимаешь, та новая одежда, которую я купила, жутко воняла конским навозом и отвратительным стиральным порошком. Поэтому пришлось как-то избавляться от запаха.

– Ну, ничего, среди этой вони имеются нотки вполне приятного цветочного аромата, – он потянул носом с уже голодным выражением лица. – Так пахнет твоя кровь!